В записке не было упреков. Марта не могла знать, что Корентэн отпустил его в одиннадцать часов. Да если б и знала, вряд ли стала бы упрекать. Лучше она осыпала бы его упреками, тогда он мог бы защищаться.
Колля они не нашли. Не нашли и его приятеля. Альбер начал сомневаться в том, что швейцар из «Рэнди кока» сказал ему правду. Есть, конечно, еще две возможности. Колль мог узнать, что его ищут, и где-то спрятаться. Притаиться. Или его давно отыскали те трое, и тогда…
Лелак медленно, неохотно ел. Не был по-настоящему голоден, да и волнения отняли у него аппетит. Он думал, что сейчас ляжет и наконец выспится. Проковылял в ванную. Принял душ, побрился, надел рубашку с короткими рукавами, тонкий пиджак, чтобы скрыть кобуру. Написал записку, что придет вечером, и ушел.
VI
Бришо сидел у телефона. Собирал данные о тех, кто финансирует состязания по вольной борьбе. У него повсюду находились знакомые: школьный товарищ, человек, за сестрой которого он ухаживал, приятель, вместе с которым он занимался велосипедным спортом будучи подростком, сокурсник по университету, чей отец был в хороших отношениях с его родителями, люди, с которыми он когда-то встретился на приеме, на вечеринке, на пирушке. Он знал их адреса, номера их телефонов, имена, хобби, привычки. С директорами заводиков спортивных товаров и пищевых концентратов хлопот не было. Один его знакомый обещал навести справки и на следующий день позвонить. Бришо в нем не сомневался. В течение последних пяти лет он дважды посодействовал, чтобы того не лишали водительских прав. С какой-то точки зрения дело с Реноде тоже не было трудным. Раскусить его по-настоящему, вероятно, не легко, а то и вовсе невозможно, но до определенных пределов жизнь его открыта для публики так же, как у кинозвезды. Достаточно попросить в отделе документации собранные о нем статьи. Самый трудный случай — оба штромана. Этих подставных лиц можно расспросить только лично, и весьма мало вероятно, что они ответят правду. Но Шарль все же сделал попытку.
По полученному им номеру ответил женский голос. Попросил подождать, потом Бришо услышал звонки внутреннего телефона. Новый женский голос. Минуточку терпения. Потом трубку взял мужчина. Недоверчивый. Вежливый. Но из той породы, что все же дает понять в любой момент тон может быть изменен на более твердый.
— Разрешите поинтересоваться, по какому делу вы его разыскиваете?
«Альбер сказал бы, что не разрешает», — подумал Бришо и улыбнулся своей мысли.
— Бели не ошибаюсь, мосье де Прюнье, член компании, организующей состязания по борьбе, — сказал он, решив, что его вариант лучше. Голос Бришо тоже был вежлив, в нем не было ни капли угрозы. Тонким золотым пером он поставил рядом с номером телефона вопросительный знак. Потом придется проверить, какому учреждению принадлежит номер.
— Вы журналист? — спросил мужчина.
— Нет, — ответил Бришо. — Я из полиции.
— О! — На другом конце провода какое-то мгновенье царила тишина.
— Тогда, быть может… я смогу поговорить…
Поговорить он не смог. По словам мужчины, мосье де Прюнье отдыхает и, к сожалению, не оставил своего адреса. Шарль не настаивал. Поблагодарил за информацию и сделал попытку побеседовать со вторым подставным лицом. Тут на первых порах его ждал успех. Слегка хриплый голос и какая-то нахальная, веселая самоуверенность. Да, это он. А кто еще здесь может быть? Да, он вступил в это дельце, внес свои денежки. Почему? Видит в нем неплохой бизнес. Это не запрещено. Ведь правда? Значит, все в порядке.
Это было так убедительно, что у Бришо даже возникла мысль, что тип этот говорит правду. Ну, ладно, потом выяснится.
— Вы знакомы с остальными членами компании, мосье?
Теперь впервые он почувствовал в ответе некоторую неуверенность.
— С некоторыми. Кое-кого представляли их адвокаты.
— Реноде?
— Да-а-а…
— Еще кого?
— Мосье де Прюнье.
«Что, за черт?» — подумал Бришо. Он снова взял перо и подчеркнул предыдущий номер телефона.
— А вы чем занимаетесь, мосье?
— Бизнесом. А что?
— Кто предложил вам вступить в дело?
— Послушайте, это… официально?
— Да, — ответил Бришо.
— Я имею в виду, что вы мне звоните, а я даже не знаю, кто вы, и такие вопросы… — Мужчина поперхнулся.
— Наверное, в самом деле лучше, если вы будете настолько любезны и зайдете к нам. — Голос Бришо оставался неизменно вежливым.
— Но…
— Вам послать повестку или достаточно нашей устной договоренности?
— Вы не могли бы сказать, о чем идет речь?
Бришо бы сказал, но он и сам не знал. Ему только было известно, что дело, очевидно, связано с пресловутыми соревнованиями, следовательно, логично их желание выяснить, что скрывается на заднем плане. И, что самое важное, Альбер просил его все проверить. И Бришо прекрасно понимал, что в упрочении своей карьеры наряду с собственными усердием и исполнительностью он больше всего может рассчитывать на талант Альбера.
— Мы расследуем дело об убийстве Фанфарона…
— Да, но… — Лишь секунду длилось растерянное молчание, потом мужчина продолжил. — Это дело не имеет ни малейшего отношения к соревнованиям!
— Откуда вы знаете?
— Это очевидно.
— Уж это позвольте решать нам, — холодно заявил Бришо. Нет на свете полицейского, который бы так не ответил: это решим мы, будьте любезны предоставить это нам. — Итак, вы можете ответить на вопрос, кто рекомендовал вам вступить в дело?
Мужчина вздохнул:
— Мосье Ле Юисье. Возможно, вы слышали это имя.
Да, слышал. Со времени их встречи этот тип успел сделать заявление по телевидению в качестве одного из отцов — основателей соревнования. Бришо не помнил точно, что он сказал, разве только, что говорил убедительно, намного убедительнее выступившего вслед за ним Жиле, который, заикаясь и краснея, пытался объяснить, почему идея Ле Юисье бесчеловечна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65