Она скользнула за спинку сиденья.
— Чего ты так кипятишься? — пробормотал он. — Будешь в эту субботу в городе? Босс вернется и... Ох!
— Это пружинный нож, — сказал я. — Примерно восьмая часть дюйма уже сидит у тебя в шее. Хочешь, я воткну поглубже?
— Ты чертов ублю... Ох!
Я засмеялся и бросил нож на сиденье.
— Возьми его себе, — сказал я. — Все равно я собирался его выбросить. И скажи Боссу, что я хочу с ним встретиться.
Он выругался и нажал на педаль. Машина тронулась так быстро, что мне пришлось отскочить назад, чтобы она не утащила меня за собой.
Усмехнувшись, я снова зашагал по улице.
Перед Фруктовым Пирогом мне извиняться было не за что, — по крайней мере, начинать должен был бы он. Он стал подкалывать меня с самого начала, когда еще вышел на меня в Аризоне. Я ему ничего плохого не сделал, а он вышучивал меня, называл сынком и малышом. Я не мог понять, что это значит.
Фруктовый Пирог западал на деньги, как кобель на сучку. Перед войной он бросил бутлегерство и перешел на подержанные машины. Теперь он управлял стоянками в Бруклине и Квинсе. Легально он заработал больше денег — если подержанные машины можно назвать легальным бизнесом, — чем когда-либо получал за контрабандную выпивку.
Но если он хотел держаться в стороне, тогда зачем залез в дело глубже, чем от него требовалось? Ему совсем не нужно было сюда приезжать. Боссу это наверняка не понравится. Значит... Значит — что?
Все еще раздумывая, я подошел к дому Уинроев.
Глава 2
Если вам много приходилось бывать на Восточном побережье, вы видели такие дома. Всего в два этажа, но выглядят гораздо выше из-за узкого торца. Покатая крыша с дымовой трубой на каждом конце и с парой остроконечных чердачных окон посредине ската. Если их позолотить, они, наверно, будут смотреться неплохо; беда в том, что обычно они покрашены в такие мерзкие цвета, которые делают их вдвое хуже, чем они есть на самом деле. Этот экземпляр был дерьмово-зеленый, с рвотно-коричне-вой каймой.
Увидев этот дом, я чуть не заплакал от жалости к Уинроям. Парень, который живет в таком доме, совсем пал духом. Не знаю, может быть, я немного помешан на таких вещах, но в них есть определенный смысл. В Аризоне я купил себе небольшую лачужку, но она не долго выглядела как развалюха. Я покрасил ее в цвет слоновой кости с голубой каймой, а в окна вставил ярко-красные рамы. Миленько, говорите? Да она выглядела что твой домик с рождественской открытки.
Я толчком открыл провисшие ворота. Поднялся по шатким ступенькам на крыльцо и позвонил. Позвонил два раза, прислушиваясь к тишине в доме, и не получил никакого ответа. Нигде не было ни души.
Я повернулся и оглядел голый двор — ленивый ублюдок, даже траву посадить не мог. Посмотрел на облезлую изгородь, где не хватало половины кольев. Потом мой взгляд поднялся выше, и на другой стороне улицы я увидел ее.
Не знаю как, но я почему-то сразу понял, что это она. Даже в простом джерси и джинсах, с волосами, собранными в «конский хвост». Она стояла в дверях маленького бара в нижней части улицы и прикидывала, стою ли я того, чтобы ко мне подойти.
Я спустился с крыльца и вышел в ворота, а она неуверенно смотрела на меня через улицу.
— Да? — спросила она, когда я был еще в нескольких шагах. У нее был один из тех хрипловатых, хорошо поставленных голосов, которые долго тренируют, чтобы они звучали с нужным тембром. При одном взгляде на ее фигуру было ясно, откуда она взялась: прямиком из фирмы «Красавицы и К0», выскочила, как чертик из коробки. От одного ее взгляда в голове появлялось больше непристойностей, чем можно найти на стенах всех сортиров мира.
— Я ищу мистера или миссис Уинрой, — сказал я.
— Да? Я миссис Уинрой.
— Добрый день, — сказал я. — Я Карл Бигелоу.
— Да? — Ее постоянное «да» уже начало действовать мне на нервы. — Это должно для меня что-то значить?
— Все зависит от того, — ответил я, — значат ли для вас что-нибудь пятнадцать долларов в неделю.
— Пятнад... Ах да, конечно! — Она вдруг рассмеялась. — Мне ужасно жаль, Кар... то есть мистер Бигелоу. Наша девушка... я хочу сказать, прислуга... она уехала домой к своим родным, у них какие-то семейные проблемы... Кроме того, мы ждали вас на прошлой неделе, и... тут была такая суматоха, что...
— Все понятно. Ничего страшного, — перебил я. Мне не хотелось, чтобы она так старалась из-за кучки долларов. — Я сам во всем виноват. Я могу загладить свою вину, предложив вам что-нибудь выпить?
— Честно говоря, я не... — Она колебалась, и я начал относиться к ней немного лучше. — Если вы уверены, что...
— Уверен, — сказал я. — Будем считать, что сегодня праздник. А экономить я начну завтра.
— Ладно, — ответила она. — В таком случае...
Я купил ей выпивку. Потом, чувствуя, что она сама хочет об этом спросить, я протянул ей тридцать долларов.
— Аванс за две недели, — сказал я. — Идет?
— О, что вы, — запротестовала она, снова пустив в ход свой хрипловатый и отлично смазанный голос. — В этом нет никакой необходимости. Кроме того, мы... то есть я и мистер Уинрой... мы делаем это совсем не из-за денег. Мы решили, что это наша обязанность, даже наш долг, раз уж мы живем рядом с педагогическим колледжем...
— Давайте будем друзьями, — сказал я.
— Друзьями? Боюсь, что...
— Все понятно. Не надо так волноваться. Я не провел в этом городе и пятнадцати минут, как уже все узнал о проблемах мистера Уинроя.
Ее лицо застыло.
— Вам следовало меня предупредить, — сказала она. — Наверно, вы решили, что я полная дура, если...
— Прошу вас, — перебил я, — расслабьтесь немного. Если вы и дальше будете говорить мне про ужасную суматоху, полную дуру и всякие такие вещи, то у меня начнет кружиться голова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55