— Это все, что нам известно, мистер Диллон, — заключил капитан и добавил с намеком: — Если только вы не поможете нам прояснить ситуацию.
Рой сказал, что он ничем помочь не сможет, и это было правдой. Он мог лишь поделиться своими догадками, а это могло только навредить ему. Доказательств причастности Мойры к убийству матери не было.
Вероятно, ей грозили бы только мелкие неприятности — визит в участок и допрос, — но это не добавит ничего существенного к тому, что уже было.
— Не знаю, что вам сказать, — произнес он. — Подозреваю, что у нее были опасные друзья, но вы наверняка уже это знаете.
— Да.
— А вы не думали, что, возможно, это не самоубийство? Что кто-то ее убил?
— Нет. — Капитан помедлил. — Не думаю. Пожалуй, нет. На убийство ничего не указывает. Конечно, странно, что она приехала сюда из Лос-Анджелеса, чтобы покончить с собой, что надела ночную рубашку, прежде чем застрелиться, но, знаете, перед самоубийством люди иногда делают странные вещи. Я бы сказал, что она была сильно напугана тем, что ее могут убить, и просто сорвалась.
— Резонно, — кивнул Рой. — А вам не кажется, за ней следили до мотеля? Например, тот, кто ее напугал.
— Может, и следили. Но мотель находится у шоссе, знаете ли. Люди постоянно приезжают и уезжают. Если кто-то из них был убийцей, его практически невозможно будет вычислить и получить признание. Не знаю, чем можно его прижать, даже если его вычислят.
Рой что-то пробормотал, соглашаясь. Он мог дать капитану последнюю улику — один-единственный намек на участие Мойры.
— Я уверен, что вы уже это сделали, капитан, но что с отпечатками пальцев? Ведь они...
— Отпечатки пальцев... — Полицейский грустно усмехнулся. — Отпечатки пальцев оставьте для детективных романов, мистер Диллон. Если вы, к примеру, попробуете снять мои отпечатки в этом кабинете, едва ли вы найдете среди них четкие и ясные. Вы найдете сотни смазанных отпечатков, и если вы не знаете, когда они были оставлены и кого именно вы ищете, то я ума не приложу, что вам с ними делать. Кроме того, преступники имеют досадную привычку носить перчатки, и многие самые отъявленные из них не имеют приводов в полицию. На вашу мать, к примеру, не было заведено дело, и ее отпечатков пальцев в картотеке нет. Извините, — добавил он быстро. — Я не хотел сравнивать ее с преступниками, но...
— Я понимаю, — сказал Рой. — Ничего страшного.
— У нас есть несколько вещей, принадлежавших вашей матери. Вы наверняка захотите оставить их себе. Ее обручальное кольцо и так далее. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь...
Рой расписался и получил тонкий коричневый конверт. Он сунул его в карман — жалкие остатки тяжелой, разрушительной жизни, — и капитан проводил его до полицейской машины.
Похоронное бюро располагалось на улице вдалеке от центра; это было внушительное здание с белой отделкой, которая слепила глаза на послеполуденном солнце. Но внутри было холодно до жути. Зайдя в пропитанные ароматами комнаты, Рой поежился. Предупрежденный о его появлении, навстречу ему вышел управляющий.
— Примите мои соболезнования, мистер Диллон. Мне очень жаль. Как ни пытаемся мы приготовиться к подобным моментам...
— Ничего. — Рой высвободил ладонь из цепкой руки мужчины. — Я бы хотел увидеть тело моей... мою мать.
— Не хотите ли присесть? Или выпить?
— Нет, — решительно ответил Рой. — Не хочу.
— Это бы не помешало, мистер Диллон. Это дало бы нам время на... Ну, вы меня понимаете, сэр. Из-за некоторых денежных трудностей мы не можем предоставлять косметические услуги в том объеме, в каком мы это обычно делаем. Останки наших любимых — милое родное лицо...
Рой прервал его. Он понял. К тому же, продолжил он, наслаждаясь видом управляющего, содрогнувшегося от отвращения, он знает, что делает с женским лицом пуля, вошедшая в рот.
— Я хочу ее увидеть. Немедленно!
— Как вам будет угодно, сэр! — Человек выпрямился. — Следуйте за мной.
Он провел его в комнату за похоронным залом, выложенную белой плиткой.
Холод здесь стоял невероятный. В одну из сверкающих, словно лед, стен были встроены холодильные камеры. Управляющий схватил один из ящиков за металлическую ручку и выдвинул его наружу. С обиженным видом он отошел в сторону, а Рой подошел к ящику и заглянул внутрь.
Он бросил быстрый взгляд и тут же отвернулся.
Он уже собрался уходить. И внезапно, скрывая изумление, заставил себя вновь посмотреть на женщину, лежащую в гробу.
Они были примерно одного роста, у них были одинаково полные, но с тонкой костью тела и волосы одного цвета. Но руки! Руки! Где ожог, отпечатавшийся на одной из них, где шрам от этого ожога?
Что ж, без сомнения, этот шрам был на руке той, которая убила лежавшую перед ним женщину. Той, кого хотела убить Мойра Лангтри и которая убила ее сама.
23
Уже поздно вечером пыльный «кадиллак» достиг центра Лос-Анджелеса и припарковался в некотором отдалении от «Гровенор-Карлтона». Сидевшая в нем женщина в изнеможении склонилась к рулю, чувствуя легкое головокружение от бессонницы. Потом решительно подняла голову, сняла темные очки и принялась изучать себя в зеркало.
Глаза покраснели и слезились, но это не имело значения. Могло быть гораздо хуже, если бы она не выбралась из этой передряги. Очки прикрывали глаза, заодно помогая маскировать внешность. В очках и с шарфом, обмотанным вокруг головы и шеи, она легко могла сойти за Мойру Лангтри. Это ей удалось в таксонском мотеле, и она сможет проделать это снова.
Она слегка поправила шарф, надвинув его на лоб. Потом, забыв про усталость, подавив ее усилием воли, вылезла из машины и вошла в гостиницу.
Пожилой служащий с готовностью улыбнулся ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47