Наконец, удовлетворённый как никогда, блаженно улыбнулся, ещё разок поцеловал Антонину Леонтьевну в щёчку и притих под одеялом, готовясь ко сну. Антонина Леонтьевна ткнула его под бок.
— Что ж не при параде? — спросила она, глядя на брошенные как попало на спинку стула свитер и брюки.
— Ты уже в курсе?
— Как же я не буду в курсе, если все село только об этом и говорит.
— Хочешь посмотреть какой я при полном параде?
— Другие же видели. А я что хуже всех?
— Ты Тонечка, лучше всех. — Олег обнял её и ткнулся носом в чёрные, как смоль разбросанные по подушке волосы, запах которых дурманил его постоянно. — Завтра предстану перед тобой действительно в полном параде. Мне не хватало одной важной детали — гвардейского значка. Он где-то в тумбочке. Надо найти и привинтить.
— Интересно, , как ты представляешь себе дальнейшие наши отношения?
— Жениться хочу на тебе. Я об этом уже говорил.
— Ты ненормальный? На меня итак уже все смотрят как на волчицу, будто я задавила корову или лошадь. Представляю что будет, если поженимся.
— А мы уедем в Троицк — подальше от всех этих сплетен. Начальник милиции предложил мне работу и трёхкомнатную квартиру в новом доме. Поедем, Тонечка, в Троицк! Давай рискнём! Чего нам терять? Лесопилку да амбулаторию (Антонина Леонтьевна работала медсестрой в амбулатории). Решай, и я сразу звоню начальнику милиции, чтобы готовил квартиру.
— Начальник милиции — Замковский?
— Он самый. Иннокентий Архипович. Откуда знаешь его?
— Он приезжал арестовывать моего мужа. И допрашивал меня долго-долго.
Олег притих. Призадумался. Молвил нерешительно:
— Он многих допрашивает. Может тебя уже и забыл теперь.
— Как же! Забыл. Всё время смотрел на меня как кот. Все так и норовил заглянуть под подол юбки.
— Что это был за допрос? — возмутился Олег.
— А меня и следователь прокуратуры точно так же допрашивал.
— Представляю, какие были у них протоколы.
— В протоколах все нормально. Ничего лишнего.
— Как же нам быть насчёт милиции?
— Никак. На кой она тебе сдалась — милиция? Перед тобой теперь все двери открыты. Учиться надо. Карьеру делать.
— Нет, Тонечка. Никакая учёба, никакая карьера мне тебя не заменят. Где будешь ты, там буду всегда и я. Это для меня ясно как божий день. Поскольку милицейский вариант отпадает, будем жить здесь. Завтра я перееду к тебе насовсем. Не возражаешь? В конце-то концов, сколько мы будем прятаться? Все равно все знают.
— Ладно. Спи. Утро вечера мудрёнее. — Антонина Леонтьевна погасила светильник.
Утром как только Ленка ушла в школу, Олег отправился домой. Переоделся в новый костюм с наградами, привинтил гвардейский значок, набросал в чемодан все свои пожитки и сказал деду:
— Я, наверное, перееду, от тебя, дедка.
— Куда?
— На новое место жительства.
— Далёко?
— Недалечко. Всего два дома отсюда.
— А, вон оно что. К Тоньке. Ну, езжай, коли так приспичило. Прямо сейчас?
— Сейчас пока пойду окончательно договариваться. Олег надел новые туфли, новое пальто и шапку и пошёл свататься. Антонина Леонтьевна не проявила никаких восторгов ни по поводу обнов, ни по поводу наград. Лишь на золотую звезду Героя посмотрела пристально и как-то странно, как хищница, скрадывающая добычу. Состоялся короткий, но важный разговор.
— Чемодан я уже собрал, — сказал Олег. — Как говорится, голому собраться — только подпоясаться.
— — Господи. — Антонина Леонтьевна тяжко вздохнула и стала собирать на стол, чем богата.
— Мужик я крепкий, здоровый. Силёнка есть. В хозяйстве пригожусь. — Олег, перечислял свои достоинства, улыбался как дитё малое.
— Мужик, — хмыкнула Антонина Леонтьевна. — Был бы мужик, тогда бы и разговор совсем другой.
— Ничего, через год-другой возмужаю. — Ну так я иду за чемоданом.
— Садись чай пить.
— Сначала принесу чемодан. Я быстро.
— Неси, чёрт с тобой.
Олег взметнул кверху сжатые кулаки, тяжёлые как кувалды:
— Ура! — ликовал он. — Победа! Бросился бежать.
— Пальто одень! — крикнула Антонина Леонтьевна. — Дуралей.
Вечером, вернувшись с работы, Олег стал настаивать, чтобы Антонина Леонтьевна скорее оформила развод и зарегистрировала брак с ним.
— С этим подождём, — сказала она. — Спешить некуда.
Олегу такой ответ не понравился. Он во что бы то ни стало хотел полной победы и как можно скорее. Попробовал склонить её к браку ласковыми уговорами. Но Антонина Леонтьевна была непреклонна.
Через месяц она занервничала. Стала раздражительной.
— Что с тобой? — удивился Олег.
— Кажется, я подзалетела.
— Кажется или точно? — Олег воспрянул духом. Он очень хотел ребёнка.
— Месячные у меня никогда не задерживались. Вчера должны быть. Никаких признаков.
— Ну и чудесно. Я хочу сына.
— Какого сына? Ты что с ума сошёл?
— Нисколько.
— Даже и не думай об этом.
— Почему?
— Да потому что лет через пять бросишь меня, и останусь с двумя на старости лет.
— Ну что ты, Тоня! Ну что ты говоришь такое?
— То, что слышишь. Я поопытней тебя, и знаю, что такое совместная жизнь. Сама в своё время бросила старика. — Антонина Леонтьевна — усмехнулась. — Ты думаешь, что ты у меня второй? Нет, голубчик! Ты у меня третий по счету. Сначала я влюбилась как дурочка и вышла замуж за старого музыканта. Музыкант представительный, очень красивый. Моталась с ним по белу свету. Детей у нас не было. Он был уже не в состоянии их сделать, а ревностью изводил каждый день как пылкий Отелло. Мучилась я с ним мучилась, да и бросила в конце концов. Вскоре опять вышла замуж и приехала сюда. Жила пока гром не грянул.
Олег выслушал Антонину Леонтьевну, рухнул перед ней на колени и стал целовать ей руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146