— Не поднимайтесь, — сказал он. — Усеется. Да и пусть они, в конце концов, остаются. Чего не бывает... Вдруг пригодятся, — Колов пристально посмотрел на Ларису. — Кстати, я могу вас подбросить, если не возражаете.И лишь после этих слов Лариса обратила внимание, что к ним за все это время никто не зашел, не позвонил, что солнце, просто ломившееся в окна, ушло, в кабинете царил вечерний сумрак, бутылка, которая была почти полная, теперь опустошенно стояла на полу. Колов сидел перед нею в распахнутом кителе, а генеральский галстук лежал на столе."Однако же...” — подумала Лариса, но ничего не сказала. Поднялась, одернула платье, чуть пошатнулась, но Колов успел ее подхватить.— Осторожней, — сказал он.— Спасибо, — она беспомощно оглянулась — что-то было у нее в руках... Да, сумочка, в которой принесла бумаги. — Вы оставляете эти записки?— Какие? — удивился Колов, — Ах, вы про это... — он махнул рукой, полагая, что этого ответа вполне достаточно. Генерал надел галстук, сбросил в ящик стола все, что находилось на столе, пустую бутылку поставил в сейф и запер его. Потом сел к столу, задумался, по памяти набрал номер. — Новостей нет? — спросил, не представляясь. — И все? Отлично. До завтра. Если что будет, я позвоню. — Положил трубку, помолчал, видимо прикидывая услышанное, и широко улыбнулся Ларисе. — Не заскучали?— Да нет, ничего.— Тогда поехали. Вы домой?— Куда же еще...— Ох, простите! Я и не подумал... Простите великодушно за солдатские замашки. Знаете что... Прекрасно понимаю — возвращаться в пустую квартиру... А если нам немного прокатиться? Проветритесь, поболтаем о жизни, а? Не оставляйте старого генерала в такой вечер, а, Лариса? Поехали! — сказал он, будто уверившись в правильности принятого решения. — И Колов направился к выходу из кабинета. Лариса невольно пошла следом. По губам ее блуждала шалая усмешка. “Ну-ну!” — как бы говорила она. — “Ну-ну”.Колов распахнул перед Ларисой заднюю дверь машины, с силой захлопнул ее, сам же сел впереди. Сесть на заднем сиденье он позволить себе не мог. То, что он впереди, придавало поездке служебный вид, а окажись он рядом с женщиной — и характер поездки сразу менялся. Колов никогда не забывал, что он на виду, что за ним неотступно наблюдают тысячи глаз, он может их не замечать, может на них не обращать внимания, но они всегда есть — в ночной темноте, на пустынных улицах, в толпе, где, казалось бы, его не знает ни единая живая душа. В этом был важный урок власти, известности, который вынес Колов из своего положения. Поэтому сразу за стенами кабинета его поведение резко изменилось. Ларису он почти не замечал, шел впереди, даже не огладываясь, когда сзади, перед самым ее лицом, хлопала брошенная им дверь. И даже приоткрыв заднюю дверцу машины, чтобы помочь ей войти, а скорее, отрезать иной путь, он сделал это с заметной брезгливостью — вот, дескать, еще чем приходится заниматься, вот с кем вынужден иметь дело.Машина тронулась, Колов сидел все так же непоколебимо глядя перед собой в ветровое стекло. Никто не смог бы обнаружить в его поведении интереса к сидящей на заднем сидении женщине. И, лишь отъехав на некоторое расстояние. Колов заговорил, не оборачиваясь и не обращая внимания на водителя...— Видите ли, уважаемая Лариса Анатольевна... У нас сложились своеобразные нормы поведения, и каждый играет свою роль. Она может понравиться новому человеку или не понравиться, но мы ее исполняем и не можем ничего изменить. Да и не хотим менять, если уж откровенно, — он глянул на нее в зеркало. — Эта роль позволяет... Она все упрощает и ставит на свои места. Поэтому я могу показаться вам невоспитанным, неумным, прямолинейным... Не доверяйтесь первому впечатлению, Условия нашего существования вынуждают к этому. Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю?— Вполне, — ответила Лариса.— Вы уверены? — переспросил Колов, уловив иронию.— Конечно. Вы говорите очень внятно. И человек даже менее подготовленный, нежели я, в состоянии все понять.— А в чем вы чувствуете себя подготовленной?— Видите ли, генерал, — она позволила себе такое обращение, справедливо рассудив, что коньяк подействовал не только на нее. И потом Лариса знала, что генералам нравится, когда их называют генералами. Колов нахмурился, но, похоже, больше для водителя, чем для нее. — Видите ли, мне иногда приходилось общаться с самыми разными... руководителями. И систему взаимоотношений... если позволите так выразиться...— Позволяю!— Систему отношений в верхах я представляю.— Хм, — сказал Колов и, покосившись на водителя, добавил. — Ну что ж... Пусть так.— Куда едем? — Лариса прекрасно сознавала дерзость вопроса, но решила, что имеет на это право. Она не могла сказать, когда это произошло, но само собой пришло понимание — можно.— Тут недалеко, — ответил Колов."И я совершенно уверена — там будет, что выпить”, — подумала Лариса, но ничто не возмутилось в ней этому открытию, даже пришло удовлетворение. Она уже знала дальнейшие события, знала коловские намерения, в которых, возможно, и себе еще не признавалась.Ничто в этот долгий вечер ее не удивило, не озадачило. Самые, как казалось Колову, неожиданные его слова, предложения, шалости она воспринимала чуть снисходительно, но, в общем, благосклонно. Ее предвидение полностью оправдалось — на генеральской даче действительно было что выпить, было чем закусить, а окружающий лес надежно охранял от посторонних глаз.И только утром, когда в большое окно начал просачиваться серый, разбавленный листвой рассвет и Лариса проснулась с тяжелой головой и гадливостью в душе, к ней пришло другое настроение. Скосив глаза, она увидела возвышающуюся тушу голого генерала, услышала его надсадное сопение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140