Для верности он даже не заглушил мотор. Лариса его поняла.— Входите, я же сказала, что одна.Она повернулась и прошла в комнату. В любое другое время Андрей содрогнулся бы от собственной наглости — он пришел за помощью в дом, которого сам же лишил хозяина.— Садитесь, — сказала Лариса. — Хотите выпить?— Нет! — быстро ответил он. — Я на... Я на машине. Я пришел к вам... Прошу помочь... Мою девушку.— Заварзин убит, — бесстрастно сказала Лариса.— Да, я знаю, мне сказали.— Кто сказал?— Следователь. Я знаю, что вы знакомы с Заварзиным, что у вас какие-то отношения... Саша говорил, что Голдобов и вы...— Голдобов убит.— Ой, — только и вымолвил Андрей, невольно опускаясь в кресло.— Мне позвонили из управления... Порадовали.— Как?— Автомобильная катастрофа. Столкновение с грузовиком. Так что у вас с девушкой?— Понимаете, они предложили одно дело... И сказали, что если откажусь, то с ней будет плохо... Они предупредили меня.— И вы не отказались? — усмехнулась Лариса.— Не отказался, но и не сделал.— Что они поручили?— Понимаете, дело в том...— Убийство? — жестко спросила Лариса.— Да.— Голдобова?— Нет.— Кого?— Следователя.— Какие дураки! — она схватилась руками за голову и принялась раскачиваться из стороны в сторону. — Какие кретины! С кем ты связалась, Ларка, с кем ты связалась... Его-то зачем? Не будет его, будет другой, а убийство следователя — это чрезвычайное происшествие! Да завтра же здесь будет половина Москвы!— Но я этого не сделал, — сказал Андрей, видя безутешность хозяйки. — Хотя...— Жалеешь? Не надо. Все правильно. Все, мальчик, правильно. — Лариса прошла на кухню, Андрей услышал хлопок холодильника. Вернулась она со стаканом в руке и с бутылкой водки. — Тебе нельзя, ты на машине, хотя можно догадаться, какая у тебя машина...— А как можно догадаться? — не удержался Андрей от вопроса.— Вон зеркало, подойди и посмотри на себя... В тебе мотоциклист виден за квартал. Ну, да ладно, — она налила водку в стакан, выпила, отставила бутылку в сторону, на пол, но недалеко, при случае легко можно дотянуться. — Заварзина нет. Но его не жалко, это подонок, это он мужа застрелил, я знаю... Голдобова нет... Коли моего тоже нет... Все кончилось, все кончилось... Помочь, говоришь... Когда пропала твоя девочка?— Вчера. Днем.— Значит, ночь она провела с ними... О, хо-хо-хо, — вздохнула Лариса с искренней печалью. — Боюсь, плохие у тебя будут новости... Держись, мальчик. Держись. — Она наклонилась к нему, положила руку на плечо, чуть встряхнула. — Знаешь, что я тебе скажу... Ты сейчас думаешь, что нет горя больнее твоего... А оно есть. И я через него прошла... Это никому легко не дается. Я вот сломалась... — она подняла пустой стакан, повертела его перед глазами. — А ты держись... Помочь? А чем я могу тебе помочь?— Может быть, вы знаете, где они могут быть?— Хм, можно подумать... В вашем гараже их нет?— Нет.— Дома у них побывал?— Да.— Есть еще пара мест... Но после смерти Заварзина и Голдобова, эти точки накрылись... Остается... Остается, — она шало блеснула глазами... Остается дача Голдобова.— Дача? — взгляд Андрея остановился.— Никольское шоссе. За семнадцатым километром крутой поворот направо. Зеленые железные ворота. А над каждой половинкой ворот — голубок из листового железа. Когда ворота закрыты — голубки оказываются клювик в клювик. Где-то на юге он такую красоту увидел. Ворота зеленые, а голубки белые. Очень красиво, — Лариса выплеснула в стакан остатки водки.Андрей уже стоял в дверях, прикидывая, как удобнее уйти.— Подожди, — сказала Лариса. — Не торопись... Я дам тебе одну вещь, но с условием... Никогда и ни при каких обстоятельствах не скажешь, где взял. Договорились?— Да.— Хорошо. Если бы ты стал убеждать, не поверила бы... А так — верю.С неожиданной легкостью она поставила стул в проходе, взобралась на него и сняла с антресоли металлическую кастрюлю. Когда Лариса спрыгнула на пол, Андрей увидел, что кастрюля доверху наполнена орехами. Не раздумывая, Лариса тут же в коридоре опустилась на колени и, перевернув кастрюлю, высыпала на пол все ее содержимое. На горке рассыпающихся орехов оказался сверток из газетной бумаги.— Держи.Осторожно взяв сверток, ощутив ее форму, тяжесть, Андрей понял — пистолет.— Пользоваться умеешь?— Приходилось... В армии.— Обойма только одна. Но на месте. На предохранителе.— Вижу.— Берешь?— Беру.— Не пригодится — выбросишь. Мне он не нужен. Возвращать не надо, — она опустила голову, и ее длинные волосы упали, скрывая лицо. — Коля убит, Илья убит, Саша убит... Что происходит?— Я пойду, мне пора.— Ни пуха, мальчик. Держись. Никольское шоссе... Сразу за семнадцатым километром... И ворота с голубками... Клювик в клювик... Какая дурацкая пошлость! — вдруг сказала она с неожиданной злостью. — Не так ли и мы с тобой, Ларочка! — передразнила она кого-то и сплюнула от отвращения. * * * Пафнутьев уже положил трубку, но все еще, казалось, слышал рыдания этого, в общем-то сильного парня. И почему-то вспомнилась давняя история из школьного учебника — заяц, загнанный собаками, бросается к ногам охотника в поисках защиты. И охотник его спасает от собственных же разъяренных псов.— Значит, и так бывает, — пробормотал Пафнутьев. Он оглянулся и с удивлением увидел, что женщина, которую допрашивал Дубовик, уже ушла. — Слушай, ты ведь нынче в моем подчинении?— Нынче — да, — улыбнулся Дубовик, и знаменитый его нос опять налился какой-то неведомой жизненной силой.— Тогда записывай... Светлана Игоревна Королева... Примерно двадцать лет... Плещеева, восемь... Это ее адрес. Пропала вчера. Похищение.— Но я разбираюсь с Заварзиным, — попробовал возразить Дубовик.— С Заварзиным уже разобрались, — невозмутимо ответил Пафнутьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140