– Сними-ка лучше с нее браслет леди Баскервиль. Держу пари, половины камней как не бывало.
И проиграла бы пари. Глядя, как Эмерсон с вытянувшимся лицом подсчитывает убытки семейного бюджета, я от души простила ему бахвальство успехом fantasia.
II
На следующее утро сиделка приветствовала меня улыбчивым bon jour и сообщила, что ночь прошла спокойно. Артур выглядел гораздо лучше (куриный бульон в действии), а когда я приложила ладонь к его лбу, улыбнулся и негромко забормотал.
– Маму зовет. – Я смахнула слезинку.
– Vraiment? – Сиделка недоверчиво склонила голову набок. – Он что-то говорил и раньше, но так тихо... Я не разобрала.
– Сейчас он сказал «мама». Надеюсь, что, очнувшись, он увидит ее лицо.
Эта трогательная сцена стояла у меня перед глазами. Миссис Баскервиль склонится над кроватью своего вновь обретенного сына. Мэри, конечно, будет рядом... (С одеждой милой девушки нужно что-то делать! Здесь бы подошло скромное беленькое платьице с ниточкой жемчуга. Да-да, в самый раз!) Исхудавшие пальцы Артура сплетутся со смуглыми изящными пальчиками Мэри, и он шепнет: «Теперь у тебя есть дочь, мама!»
Вчерашний обет Мэри посвятить свою жизнь исполнению «дочернего долга», разумеется, был не более чем романтическим порывом. В юности многих манят лавры святых мучеников, но, к счастью, патетическими монологами дело и ограничивается. Уж кому и знать, как не мне. Я переломила упрямство двух юных идиотов, которые теперь не наглядятся друг на друга и не забывают радовать мир появлением миниатюрных копий Эвелины и Уолтера. Приведу к счастливому концу и этот любовный роман! Опять размечталась! Но время-то идет... Чтобы увидеть Мэри в роли новой леди Баскервиль, нужно как следует потрудиться, иначе жених просто не доживет до торжественной церемонии. Я напомнила сиделке об осторожности, строго-настрого приказала кормить Артура тем, что принесу сама или пришлю с Даудом, и продолжила врачебный обход.
Мадам Беренжери прекрасно обходилась без моего внимания. Она спала глубоким, спокойным сном порочного человека. Говорят, что крепко спят праведники. Глупости. Чем хуже человек, тем крепче сон; преступник не терзается угрызениями совести, ведь если в у него имелась совесть, он не был бы преступником.
В гостиной меня встретили недовольный Эмерсон и печальная мисс Мэри.
– Где ты ходишь? – накинулся мой муж. – Мы уже позавтракали!
– А где остальные? – В ответ на предложение Эмерсона «перекусить по дороге» я хладнокровно уселась за стол, налила чаю и намазала тост маслом.
– Карл уже в пещере, – ответила Мэри. – Кевин умчался в Луксор на телеграф...
– Эмерсон??!
– Все в порядке, О'Коннелл сначала зашел ко мне. Ты будешь в восторге от его статьи, Амелия. Ну и фантазия у парня... под стать твоей.
– Благодарю за комплимент. Вашей матери сегодня получше, Мэри.
– Да... У нее и раньше случались такие приступы, они быстро проходят. Вот сделаю копию для профессора – и сразу отвезу маму в Луксор.
– К чему спешить? Можно и завтра, – возразила я. – Устанете ведь за целый день работы в духоте и пыли.
– Вы думаете?.. Ну что ж... – Девушка просветлела лицом. Даже те, кто искренне готов примерить мученический венец, приветствуют день-другой отсрочки. Уверена, что и на заре христианства божьи избранники не сильно возражали, если цезарь оставлял их на съедение следующей партии львов.
Эмерсон все заглядывал мне в рот и пилил до тех пор, пока я наконец не встала – голодная? – из-за стола.
– А где Вандергельт? – уже перед уходом осведомилась я. – Он разве не собирался с нами?
– Повез леди Баскервиль в Луксор. Им нужно уладить формальности с венчанием. Я предложил не торопиться, заглянуть в магазины. Магазины – лучшее лекарство от дамских нервов?
– Ну и ну, профессор, – невольно рассмеялась Мэри. – Вот уж никак не думала, что вы знаток женских слабостей.
Я подозрительно прищурилась. Эмерсон быстренько развернулся и с премерзким фальшивым свистом устремился к дверям.
– В путь! – бросил он у порога. – Приедет Вандергельт, не беспокойся. За стену мы не сразу примемся.
III
На подготовку ушло все утро. В глубине пещеры было почти невозможно дышать, да и жара стояла такая, что я позволила Мэри работать не дольше чем по десять минут. Эмерсон руководил сборкой мостика через колодец; Карл взял на себя обязанности нашего злополучного фотографа. Ну а я?..
Плохо же вы разобрались в характере автора, любезный читатель, если не отгадали ход моих мыслей! Я устроилась под тентом, чтобы сделать наброски глиняных черепков, но громогласные приказы и проклятия Эмерсона в адрес рабочих все время сбивали меня с толку. Он демонстрировал кипучую энергию, что и настораживало. Неужели так уверен в себе? Неужели он вычислил убийцу лорда Баскервиля, а я ошиблась? Наше пари меня не волновало (подумаешь, проблема – втихомолку подменить конверт), однако лишний раз проверить свои догадки не мешало бы.
В конце концов, черепки могли и подождать... Я перевернула страничку блокнота. Схема убийства – мотивы, способы и так далее – сама просилась на бумагу.
ДЕЛО ОБ УБИЙСТВЕ ЛОРДА БАСКЕРВИЛЯ
Подозреваемый: Леди Баскервиль. Мотив убийства:
1. Лорда Баскервиля. Наследство.
(Сколько покойный оставил супруге, я, конечно, понятия не имела, но уж наверняка достаточно, чтобы ей захотелось отправить мужа-зануду в мир иной.)
2. Армадейла. Оказался свидетелем убийства. Армадейл жил через стенку от спальни леди Баскервиль.
(Прекрасно. А зачем он сбежал? Потерял рассудок при виде леди Баскервиль, убивающей своего мужа? Проклятье... как сказал бы Эмерсон. Чем она убила лорда Баскервиля?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91