Весьма любопытное явление, мамочка. Наверное, в пирамидах есть тайные проходы и выходы.
– Именно так, Рамсес!
– Я проверял эту теорию, но мне помешали люди мсье де Моргана. Один из них был страшно наглым и схватил меня за шиворот... Я сказал об этом мсье де Моргану, но он лишь посмеялся...
– Увы, мой мальчик.
Ветер стих так же внезапно, как и начался. Из темноты доносился дробный стук зубов нашего отважного проводника.
– Госпожа, – простонал он, – госпожа, мы должны уходить! Джинны проснулись и ищут нас. Мы умрем здесь, и джинны съедят наши души!
– Мы могли бы поискать этот тоннель, мамочка, – заговорщицки прошептал Рамсес.
Сказать, что я испытывала искушение, – все равно что сказать про умирающего от голода, будто ему хочется перекусить. Однако здравый смысл возобладал. На поиски ушло бы никак не меньше нескольких дней, если не недель. К тому же требовалась хорошая предварительная подготовка.
Захваченная путешествием по пирамиде, я потеряла счет времени и опомнилась только сейчас. Запалив факел, мы двинулись обратно.
Должно быть, Рамсес уловил мои страдания. Карабкаясь следом за мной, он прошепелявил:
– Жаль, что папа не шмог получить Дахшур, мамочка.
– Увы, никто в этом мире не совершенен, мой мальчик. Если бы Эмерсон позволил мне поговорить с мсье де Морганом... Но что прошлое ворошить...
– Да, мамочка. Но ты ведь хотела бы приехать в Дахшур надолго, да?
– Не стану этого отрицать, Рамсес. Но не забывай, что твой папа – самый выдающийся египтолог современности, пусть слегка и... гм... бестактный.
* * *
На обратной дороге в Мазгунах Эмерсон держался от нас на почтительном удалении. Как верно заметил Рамсес, плоды жизнедеятельности летучих мышей очень запашисты. Я надеялась, что именно обоняние Эмерсона, а не что-то другое заставляло его сторониться своего семейства.
– Хорошо провела время, Пибоди? – прокричал он издалека.
– Да, спасибо, дорогой. Чудесно!
Эмерсон похлопал своего ослика, и тот чуть приблизился к нам.
– Ты ведь знаешь, Пибоди, будь моя воля, я бы преподнес тебе Дахшур.
– Знаю, дорогой.
С юга подул ветерок, и Эмерсон, сморщив нос, шарахнулся в сторону.
– Тебе не хочется узнать, что я выведал у твоего русского, пока ты шлялась внутри пирамиды?
– Я хочу узнать! – с жаром воскликнул Рамсес, разворачивая осла.
Эмерсон поспешно рванул прочь:
– Потом, Рамсес, потом. Почему бы тебе не ехать рядом с мамочкой?
9
Намеки Эмерсона на откровения неприятного Каленищеффа призваны были лишь возбудить мое любопытство. После того как мы пообедали и Рамсес отправился к себе в комнату, Эмерсон сел за стол и серьезно посмотрел на меня.
– Мы должны поговорить, Пибоди. Пришло время посмотреть в глаза жестокой правде. У меня есть основания считать, что мы оказались вовлечены в преступный заговор.
– Эмерсон! – обрадованно воскликнула я и ядовито добавила: – Какое поразительное открытие.
Муж послал мне кислый взгляд.
– Сарказм идет тебе не больше, чем мне, дражайшая Пибоди. До недавнего времени твои теории оставались лишь сумасбродными фантазиями. Но последние события убедительно доказали, что некие криминальные субъекты избрали нас мишенью. И возле Черной пирамиды кто-то тайком вел раскопки... Все одно к одному. – Эмерсон нахмурился. – Раз уж ты придумала кличку Гений Преступлений, то...
– Мы можем использовать не столь громкий псевдоним.
– Да?..
– Так ты согласен, что тот, кто проник в наше хранилище, из банды Гения Преступлений?
– Не торопись, Пибоди. Давай хоть раз обдумаем все по порядку, призвав логику, а не станем бросаться в пучину спекулятивных измышлений, основанных на досужих домыслах.
Я вздохнула и пододвинула к себе корзину с вещами, давно требующими ремонта.
– Пункт первый: кто-то ведет незаконные раскопки в Дахшуре. А ведь на черном рынке недавно появились украшения времен Двенадцатой династии. Здесь находятся три пирамиды, относящиеся к этому периоду, и одна из них – Черная пирамида, рядом с которой мы видели свежие ямы. Думаю, вывод ясен.
– И воры, наверное, еще здесь, надеются поживиться чем-нибудь еще, например в гробнице...
– Пункт второй! – повысил голос Эмерсон. – Связь Абделя с Гени... с прохиндеями. Насильственная смерть бедняги, появление его сынка в Мазгунахе, потом убийство Хамида... Выстраивается целая цепочка. Ты согласна?
– Поскольку я твердила о связи этих событий с самого начала, то так уж и быть, согласна.
Эмерсон испепелил меня взглядом.
– Но дальше мы отправляемся блуждать в потемках догадок и праздных предположений. Почему наша безобидная компания вызывает такой интерес у этих мошенников? Мы с тобой не видели ничего такого, что могло бы изобличить убийцу Абделя...
– Возможно, видели, но не придали значения.
– Факт остается фактом, Пибоди, – на нас с тобой никто не нападал. Думаю, эти люди ищут что-то конкретное. Некий предмет, волею судьбы оказавшийся в наших руках.
Я отбросила ненавистное рукоделие.
– Ты попал в точку, Эмерсон! Ни денег, ни драгоценностей у нас нет. Табличка-портрет, которую ты стянул в лавке Абделя, конечно, симпатичная, но много за нее не дадут, а обрывок папируса вообще ничего не стоит. Думаешь, из лавки пропало что-то еще и бандит подозревает, что в этом повинны мы?
– Правдоподобная теория, – согласился Эмерсон. – Я хорошо запомнил предметы, валявшиеся в лавке той жуткой ночью. Жаль, что ты не смогла проникнуть в заднюю комнатку днем. Мы могли бы сравнить списки.
– Я-то не проникла, зато Рамсес шуровал там довольно долго. Спросим его?
– Не хочу вовлекать малыша в это грязное дело, Амелия. Я специально дождался, пока он уйдет, прежде чем начать этот разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98