Хорошо относясь как к арабам, так и к евреям, Дайна предпочла, не вникая в их конфликты, спрятаться, как устрица в раковину. Но оставаться бесстрастной легко на расстоянии — на месте все выглядело по-другому. Возможно, поэтому Дайна подчинилась требованию, содержащемуся в записке. По крайней мере, она может попытаться выяснить, что происходит.
Поглощенная этими мыслями, Дайна внезапно ощутила, как чьи-то руки тянут ее в темноту. Она тихонько ойкнула, и, прежде чем успела набрать дыхание для настоящего крика, рука зажала ей рот. Повернувшись, Дайна стала колотить по чему-то высокому и твердому. Посмотрев вверх, она увидела Картрайта.
— Не кричите! — зашипел он. — Я уберу руку, только молчите, ладно?
Не дожидаясь ответа, Картрайт убрал ладонь, но ему не было нужды опасаться крика. Дайне пришлось пыхтеть несколько секунд, чтобы издать хотя бы слабый шепот.
— Простите, — сказал Картрайт, — но у меня не было иного способа привлечь ваше внимание, не обнаруживая себя.
— Мне следовало к этому привыкнуть, — с трудом проскрипела Дайна.
Она пыталась вырваться из его рук, но они сжались еще крепче.
— Если нас увидят, то примут за влюбленных, — объяснил он. — А я смогу говорить, не повышая голоса.
— М-м-м... — Дайна расслабилась, убедив себя, что сопротивляться не имеет смысла.
Ее руки все еще лежали на плечах Картрайта, и внезапно она вспомнила о его ране. Рука, сжимающая ее запястье, вчера была на перевязи.
— Вижу, вы поправились, — заметила она.
— Вы меня вдохновляете, — отозвался Картрайт.
— Рада слышать. Не могли бы вы устраивать наши встречи в более подходящих местах?
— Я собирался повидать вас сегодня в мечети, но вы опаздывали, а у меня была другая встреча.
— Простите. — Спохватившись, Дайна добавила: — Хотя не знаю, почему я должна перед вами извиняться.
— Должны. Мне пришлось подкупить старого дурака, который раздает шлепанцы. Он ненадежен. Надеюсь, больше никто не видел, как вы вынули мою записку?
— Нет, — ответила Дайна.
Ее мысли были заняты не разговором, а движениями левой руки Картрайта, которая скользнула ей за спину и обняла за плечи. Чтобы посмотреть ему в лицо, ей пришлось запрокинуть голову. Она увидела, как свет из вестибюля отражается в его черных глазах, словно миниатюрные лампочки. Потом он наклонился и коснулся губами ее губ.
Дайна не могла ему помешать, даже если бы хотела; к тому же следует признать, что, несмотря на строгое воспитание, ее физические рефлексы были абсолютно нормальными. Когда Картрайт наконец поднял голову, его глаза казались застывшими.
— Мне показалось, что кто-то идет, — пробормотал он.
— В самом деле?
Картрайт тихо засмеялся и притянул ее голову к своему плечу.
— Надеюсь, вы не думали, что я позволю вам скитаться в одиночестве, словно агнцу, обреченному на заклание? Я все время держал вас под наблюдением.
— Но сейчас вы держите меня так крепко, что я не в состоянии думать, — уголком рта произнесла Дайна. — Как ваше имя? При сложившихся обстоятельствах мне трудно именовать вас мистером Картрайтом.
— Тони.
— Приятное имя, — одобрила Дайна.
— Как и ваше.
— Я свое ненавижу, — сказала Дайна. — Хотя Дина — хорошее ветхозаветное имя. Дебора и Мириам стали чересчур популярными.
— А как насчет Иезавели? — Картрайт чмокнул Дайну в кончик носа, и она чихнула.
— Перестаньте! — Дайна безуспешно попыталась высвободиться.
— Вы правы. — Лицо Картрайта омрачилось — он потянул ее к кустам подальше от входа. — Пожалуй, нам лучше перейти к делу, хотя мне этого чертовски не хочется. Дорогая, мы обнаружили труп Али. Он мертв.
— О! — Дайна подумала, стоит ли ей рассказывать о беседе с мистером Смитом, и решила этого не делать. Упоминание о мистере Смите явно расстраивало Картрайта. К тому времени, как Дайна пришла к этому выводу, Картрайт успел сообщить ей факты, которые она уже знала.
— Вы ведь понимаете, — встревоженно сказал он, — что это ставит вас в еще худшее положение, чем прежде?
— Полагаю, да, — мрачно отозвалась Дайна.
— Если Али мертв, только вы можете...
— Но я ничего не помню! Я же вам говорила...
— Знаю. Я вам верю. Но шеф... ну, он не подвергает сомнению ваши слова, но думает, что ваша память, возможно, не была должным образом стимулирована. Он хочет, чтобы я показал вам кое-что. Мы нашли это на теле Али, но думаем, что это написал Лейард. Почерк его.
— Записка?
— Все не так просто, — усмехнулся Картрайт. — Это классическая криптограмма, дорогая. Над такими штуками детективы в книгах ломают голову на сорока страницах, покуда случайное замечание не подсказывает им ответ.
— Глупо, — любезно прокомментировала Дайна. — Ладно, давайте посмотрим. Может быть, мне удастся произнести случайное замечание. Но особенно на это не рассчитывайте.
Картрайт огляделся вокруг. На улице было темно. Очевидно, в Дамаске или, по крайней мере, в этом его районе рано укладывались спать. За исключением швейцара, прислонившегося к колонне, нигде не было видно ни души.
— Вот. — Картрайт протянул ей тонкий складной буклет и направил на него луч карманного фонарика.
Это была одна из ярких цветных брошюр, распространяемых транспортными агентствами и туристическими бюро. «Посетите Святую Землю, по которой ходил Христос» — предлагала брошюра, иллюстрируя ловко составленный текст фотографиями Иордана, церкви Рождества в Вифлееме и тому подобных достопримечательностей. Последняя страница содержала список агентств, обеспечивающих такое путешествие, но фонарик Картрайта указывал на серию непонятных символов, нацарапанных карандашом на широких полях.
2QMICb
lQOBa
lMHOSa
2MAMb
lQMATb
lQCHRa
lQAMa
lQVIRa
4QEXz
lMNEHa
lQEXb
lQMICa
lQLJESb
— Должно быть, это шифр, — сказала наконец Дайна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71