Они все были одинаково грозными и унылыми.– С чего это ты расшумелась? – спросила, вытирая со стола, Карма так неприязненно, словно Сестра Благодать была ее личным врагом.– Радуюсь жизни.– А я нет. Все дни похожи один на другой, и ничего не происходит. Если не считать того, что мы стареем.– Ну-ну, перестань, не копируй свою мать. Когда человек начинает брюзжать, ему трудно остановиться.– При такой жизни я имею полное право брюзжать.– А если тебя услышат? – спросила Сестра Благодать со всей строгостью, на какую была способна. – Мне бы не хотелось, чтобы тебя опять наказывали.– Я все время наказана. Я здесь живу. Мне это опротивело, и в следующий раз я убегу непременно.– Нет, Карма, нет! Я понимаю, что трудно думать о вечности, когда ты молод, но постарайся! Изранив босые ноги о грубую и колючую землю, ты ступишь на гладкую золотую почву райского сада. Помни об этом, девочка!– Откуда я знаю, что это правда?– Это правда! – Но голос отозвался в ее ушах фальшивым эхом: "Правда?" – Ты должна помнить о вечном блаженстве. – "Должна?"– Не могу. Я все время думаю о мальчиках и девочках из школы, какие у них красивые свитера, как они смеются, сколько читают! Сотни книг о том, чего я никогда не видела! Трогать их, знать, что они тут – до чего это было хорошо! – Лицо Кармы побледнело, алые прыщики горели на нем, будто клоунский грим. – Почему у нас нет книг, Сестра?– Если бы все читали, некогда было бы работать. Мы должны...– Это не настоящая причина.Сестра Благодать бросила на нее тревожный взгляд.– Пожалуйста, Карма, не говори об этом. Наши правила запрещают...– Знаю. И знаю почему. Если мы прочитаем в книгах, как живут другие люди, то не захотим остаться, и общину придется закрыть.– Учитель лучше знает, что нам нужно, а что нет. Верь мне, он мудрый человек.– Не знаю...– Ох, Карма, что же нам с тобой делать?– Отпустите меня.– Ты пропадешь в грешном мире, он жесток!– Я пропадаю здесь.Исчерпав доводы, Сестра Благодать в отчаянии принялась мыть дважды вымытую тарелку. "Карме пора уходить отсюда, – думала она, – и ей надо помочь. Но как? Господи, вразуми!"– Мистер Куинн считает, что мир не такой уж жестокий, – сказала Карма.Сестра Благодать вздрогнула. Она вторую неделю старалась забыть это имя, запирала его на засов, но то ли засов был слабый, то ли она нестойкой.– Не важно, что он считает. Мистер Куинн навсегда ушел из нашей жизни.– А вот и нет!– Что ты хочешь сказать?– Ничего!Сестра Благодать схватила Карму за плечи мокрыми руками и тряхнула.– Ты его видела? Говорила с ним?– Да.– Когда?– Когда ты была в Уединении. Он сказал, что вернется и привезет мне мазь от угрей. Я ему верю.– Он не вернется.– Но он обещал!– Он не вернется! – повторила Сестра Благодать, задвигая засов поглубже. – Ему здесь нечего делать. Он наш враг.В глазах Кармы сверкнуло злорадство.– Учитель говорит, что у нас нет врагов – только друзья, которые еще не увидели света. Что, если мистер Куинн вернется за светом? – торжествующе сказала она.– Мистер Куинн вернулся к игорным столам в Рино. Там его место. Если он тебе что-то обещал, то поступил легкомысленно, а ты глупая девочка и веришь ему. Карма, я совершила большую ошибку, к которой имеет отношение мистер Куинн, и наказана за нее. Но это в прошлом. Мы его больше не увидим, и говорить о нем нельзя, ясно тебе? – Помолчав, она добавила более спокойным тоном: – У мистера Куинна не было дурных намерений, но его поступки обернулись злом.– Потому что он искал Патрика О'Гормана?– Где ты слышала это имя? – спросила Сестра Благодать уже не с деланной, а настоящей строгостью.– Нигде, – испуганно отозвалась Карма. – Оно... оно само появилось у меня в голове... из воздуха.– Неправда! Тебе его назвал мистер Куинн.– Честное слово, нет!Руки Сестры Благодать бессильно упали.– Я отказываюсь тебя понимать, Карма.– Вот и хорошо, – сказала Карма тихим, злым голосом. – Пусть и другие откажутся. Тогда я смогу уехать с мистером Куинном, когда он привезет мне мазь.– Он не приедет! Мистер Куинн выполнил поручение, которое я дала ему в минуту слабости, и у него нет больше причины возвращаться. Обещание, данное ребенку, для людей, подобных мистеру Куинну, ничего не значит. Только такая наивная девочка, как ты, может относиться к нему серьезно.– Вы сами относитесь к нему серьезно, – сказала Карма, – потому и боитесь.– Боюсь? – Слово упало на середину комнаты, будто камень с неба, и Сестра Благодать сочла необходимым спрятать его под ворохом других слов: – Ты хорошая девочка, Карма, но у тебя чересчур живое воображение. И мне кажется, ты забрала в голову невесть что.– Вот еще!– Да, ты считаешь, что мистер Куинн – принц, который увезет тебя отсюда и превратит в красавицу с помощью чудесной мази. Какая глупая мечта!И она повернулась к лохани с грязной посудой. Вода остыла, и на поверхности плавал жир. Тарелки теперь не намылишь. Заставив себя опустить руки в грязную воду, она попробовала вспомнить песню, которую пела, но слова не казались ей больше пророческими, они звучали грустно и вопросительно: "Будет новый день наш славен? Да иль нет, Господь?"В полдень им велели собраться у алтаря во дворе Башни, и Учитель, выведя за собой худого, высокого человека в очках, уже бритого наголо и в таком же одеянии, как у всех, сказал:– С радостью и умилением представляю вам Брата Ангельское Терпение, который пришел, чтобы разделить наш жребий в этом мире и нашу славу в мире ином. Аминь.– Аминь, – сказал Брат Терпение.– Аминь, – отозвались остальные. Затем им было велено разойтись, и они вернулись к своим делам, каждый в мыслях о новом Брате. Брат Свет отправился на скотный двор, думая по дороге о мягких, изнеженных руках новичка, с удовольствием представляя, как они покроются ссадинами и загрубеют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75