- Вы знаете, что у нас в управлении был получен анонимный телефонный звонок с информацией, что в тот вечер, когда было совершено преступление, жертву видели выходящей от вас.
- Вы уже вызывали меня в связи с этим звонком.
- Верно. Мы вообще-то игнорируем такого рода доносы, но порой... Видимо, это был ваш личный враг. Как вы думаете, кто бы мог звонить?
- Я об этом думал и на самом деле никого не нахожу, разве что... наш главный дизайнер, Франсуа Малле.
- Франсуа Малле... Это тот человек, которого я видел в агенстве и с которым разговаривал в вашем кабинете?
- Да. Я как раз решил уволить его с работы, так что может быть он хотел отомстить.
- По каким причинам вы решили его уволить?
- Пьет, забросил работу, не пользуется авторитетом у сотрудников.
- Понимаю. Только вряд ли это мотив, чтоб склонить его к доносу на вас.
Шазель отмахнулся.
- Никого другого не подозреваю.
- Хорошо. Я был у Малле вчера вечером, но его не застал.
Инспектор склонился над своим блокнотом в переплете из черной кожи. Чуть помедлив, спокойным тоном заметил:
- Сегодня утром ситуация изменилась, мсье Шазель. Вы знаете, что мы нашли того человека, Генриха Сентена, с пробитой головой на лестнице, ведущей с улицы Коленкур в аллею Рашель. При нем не было никаких документов. В карманах обнаружили только билет метро, на котором был записан номер телефона вашего агенства. До этого я утаил от вас один факт, а почему, я поясню вам позднее. Так вот, когда мы нашли Сентена, он ещё был жив.
Сердце Франсуа Малле забилось быстро и неровно, словно пытаясь вырваться из груди. Он не убил! Он не убийца!
- Сентену в госпитале оказали первую помощь и поместили в реанимацию. Определили перелом основания черепа, если не ошибаюсь.
Инспектор полистал блокнот в поисках нужных записей.
- Перелом основания черепа и кровоизлияние в мозг. Понадобилась трепанация. И как мне сообщили, после трепанации необходимо выждать не менее восьми дней, чтобы быть уверенным, удалась ли операция. В том случае, который нас интересует, операция прошла успешно и сегодня утром мы уже смогли произвести предварительный допрос.
Франсуа, дрожа всем телом, с трудом сдержал глубокий вздох облегчения. Инспектор спросил разрешения закурить, Шазель дрожащими руками последовал его примеру. Затылок его налился кирпично-красным цветом. Инспектор, выпустив клуб дыма от своих"галуа", заметил:
- Если мы утаили от журналистов этот случай и никого не информировали, что Сентен может выжить, то потому, что не видели в этом особого интереса. Не имея документов, идентифицировали его по отпечаткам пальцев. Это рецидивист, уже судившийся за шантаж, и несколько месяцев он в розыске, поскольку нарушил запрет на выезд. Сентен работал с сообщником, неким фотографом по фамилии Мартин. Эти имена ничего вам не говорят, мсье Шазель?
- Первый раз слышу.
- Мы не хотели разглашать эти сведения, чтобы не вспугнуть сообщника Сентена, и если удастся, задержать его.
Туссен поискал взглядом пепельницу. Видя, что хозяин не склонен её предоставить, стряхнул пепел на пол.
- Быть может, - продолжал он, - вы знаете правила, касающиеся запретов на выезд? Нет? Селиться в больших городах таким людям запрещено. Все осужденные условно должны оставаться в определенном округе, где на них ведутся регистрационные карты и с регулярными интервалами должно отмечаться их присутствие. Таким образом они постоянно под надзором. Когда Сентен перестал являться на регистрацию, мы узнали, что он добыл новое удостоверение личности и вернулся к своим занятиям. Вы, вероятно, знаете, как трудно определить местопребывание такого преступника, учитывая нежелание жертв шантажа подавать жалобы. А возвращаясь к интересующему нас делу, мы нашли его изувеченного и ограбленного. Его пытались убить. И этот человек, мсье Шазель, за несколько минут до нападения на него вышел от вас.
Шазель возразил возбужденным, но дрожащим голосом:
- Это бессовестная ложь! Вы подвергаете сомнению мои слова, но я не обязан этого слушать!
- Прошу меня все же выслушать. Мы разговаривали с консьержкой в вашем доме, которая к счастью ещё не спала, когда Сентен входил к вам. Вначале не вспомнила, но потом, как часто случается, память к ней вернулась. Сентен был в шляпе и плаще, весьма похожих на ваши. Видя его со спины, консьержка была убеждена, что это вы, и даже сказала: "-Добрый вечер!"Тут человек обернулся и она обнаружила свою ошибку.
Шазель решил отрицать все до конца.
- Это может свидетельствовать только об одном: человек пришел к кому-то, живущему в нашем доме, но почему обязательно ко мне?
- А билет метро в его кармане с номером телефона вашего агенства? Сегодня днем я провел небольшое расследование. Накануне этого... покушения вы сняли в банке крупную сумму денег. Ровно миллион.
- Это ничего не доказывает! - возмущенно воскликнул Шазель.
- Конечно, - подтвердил инспектор, - если бы это что-то доказывало, я приехал бы к вам на шесть часов раньше с ордером на арест. Но мы провели обстоятельные рассчеты, принимая во внимание все ваши расходы. И убедились, что этот миллион был снят с вашего дополнительного счета. В предыдущем месяце вы сняли восемьсот тысяч франков. Еще месяцем раньше-пятьсот тысяч, а до этого-двести тысяч. Двести: пятьсот, восемьсот, миллион-как росли аппетиты шантажистов!
- Вы к чему все это ведете? Предупреждаю, что ваши вопросы и заявления я считаю клеветой и мой адвокат...
- Пока наша беседа неофициальна, мсье Шазель. Если желаете провести её в следственном отделе и в присутствии свидетелей, пожалуйста. Я полагал, вы скорее будете довольны, что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32