Тогда Хирн, который стоял в темноте и отчетливо видел эту странную процессию, выхватил из кармана шубы револьвер. Он выстрелил в воздух и увидел, как цепь заколебалась. Некоторые от испуга упали, другие опустились на колени. Фифи перекрестилась… Хирн быстро побежал по саду, перебежал улицу, сел в автомобиль и поехал в клуб. В клуб он вошел тем же путем, которым вышел оттуда.
На этот раз он тоже не разделся. Наоборот, он высоко поднял свой широкий меховой воротник и надвинул шапку глубже на лицо. Затем он спокойно вошел в маленький зал, в котором Пино, окруженный своими друзьями, как раз заканчивал свой хвастливый и самонадеянный рассказ.
Между тем прислуга доктора Хирна несколько пришла в себя от испуга. Сначала они помогли друг другу встать, затем поднялись по лестнице наверх и обыскали весь дом. Когда они пошли в комнату своего хозяина, они широко открыли глаза и всплеснули руками. Указывая на письменный стол, они наперебой закричали: «Грабеж!»
Затем они стали беспомощно и растерянно переглядываться. Наконец Фифи, разбитная камеристка, приложила свой нежный пальчик ко лбу и, сложив губки бантиком, сказала:
– Я знаю, что делать!
Все повернулись к ней, и она продолжала:
– Барин хотел до отъезда заехать в клуб. Может быть, он еще там. Позвоним ему по телефону!
Она подошла к письменному столу, сняла трубку и защебетала в аппарат.
Хирн поспешно подошел к своим друзьям. Голос его звучал хрипло и неуверенно, когда он сказал:
– Друзья мои, я еду в Копенгаген и перед отъездом хотел вам всем еще раз пожать руку!
– Надолго едешь? – спросили его.
– Через неделю я буду обратно, – ответил Хирн.
Ему представили Пино, знаменитого сыщика. Хирн сощурил глаза и еще глубже спрятался в свою мягкую шубу.
– Очень рад, – сипло пробормотал он.
Пино, всецело поглощенный своим успехом, старался произвести на него впечатление. Он вытянулся, откинул голову назад и еле взглянул на Хирна. Слуга позвал Хирна к телефону.
– Кто? – спросил Хирн и отошел от Пино.
– Из дома, – ответил слуга.
– Пойди ты! – попросил он одного из своих друзей. – Вероятно, это какие-нибудь пустяки.
Хирн стоял спиной к Пино, когда его приятель в страшном волнении прибежал после телефонного разговора обратно в зал. Еще издали он кричал:
– Хирн! У тебя в доме побывали воры! Хирн изобразил отчаяние.
– Что мне теперь делать? – воскликнул он. – Наверное, проследили, что я уезжал из дома с чемоданами. Теперь, когда грабитель узнал, что я уехал, он будет посещать мой дом каждый день.
Все призадумались.
– При таких обстоятельствах я не решаюсь уехать.
– Но как быть? – сказали друзья.
– Да, если бы нашелся такой человек, который сумел бы справиться с этим негодяем! Но это должен быть мастер своего дела.
Все головы повернулись в сторону Пино, который при этих словах гордо выпрямился. Улыбаясь с сознанием собственного достоинства, он посмотрел на Хирна, стоявшего к нему спиной.
– К сожалению, наши сыщики именуют себя «великими мастерами» только на своих визитных карточках, – продолжал Хирн.
Все стали возражать ему и указали на Пино. Тот воскликнул звонким голосом:
– Можете спокойно ехать! Когда вы через неделю вернетесь, я представлю вам вора.
Хирн покачал головой и недоверчиво улыбнулся.
– Мне приятно это слышать, но я этому не верю.
Не только Пино, но и все остальные, еще так недавно преклонявшиеся перед ним, приняли слова Хирна, как оскорбление. Пино отступил на шаг и гордо произнес:
– Я никому себя не навязываю.
– Кто хочет держать со мной пари? – воскликнул Хирн.
Какой-то господин схватил Пино за руку и отвел его на эстраду к окну. Это был тот самый господин, у которого во время повествования Пино выпал из рук стакан виски, чего он в своем увлечении даже не заметил, и который затем спрятался в кресло, когда Пино вместо револьвера вытащил из кармана «вечное перо». С эстрады он торжественно заявил:
– Я держу пари на сто пятьдесят тысяч марок, что Пино в течение недели задержит вора и после твоего возвращения представит его тебе.
Все отошли в сторону. Хирн подошел к этому господину, который торжественно протянул ему руку.
– Согласен! – сказал Хирн, и они ударили по рукам. Затем Хирн поспешно удалился, оставив Пино и всю компанию в большом волнении. На этот раз Хирн вышел через парадный вход. Внизу его с нетерпением ожидал Петер, беспрерывно поглядывавший на часы.
– Господин доктор, через десять с половиной минут отходит наш поезд.
– Я знаю, – ответил Хирн и поспешно вскочил в автомобиль. – Пусть шофер гонит вовсю!
Автомобиль остановился у Штеттинского вокзала. Петер открыл дверцу, и Хирн быстро вышел.
– Отправьте багаж в Копенгаген! – крикнул он громко и поспешил к кассе.
– Есть ли вагоны третьего класса в поезде на Копенгаген? – спросил он чиновника.
– Нет.
– Тогда вы поедете во втором! – крикнул он Петеpy. – Значит, один билет первого класса, один – второго.
Петер удивился, что доктор Хирн против обыкновения говорит так громко, что окружающая публика обратила на них внимание.
– Да, вот что, – сказал он, заметив по дороге вокзального швейцара, – чуть было не забыл! – Он достал свое «вечное перо» и кусок бумаги и набросал телеграмму:

«Датскому Пароходному Обществу. Копенгаген. Заказываю на завтра парусную яхту. Направление – Ставангер.
Доктор Хирн».
Петер хотел сдать телеграмму, но Хирн сделал отрицательный жест рукой и обратился к швейцару:
– Может быть, вы будете так добры? – спросил он и протянул ему телеграмму. – Это будет стоить одну марку и восемьдесят пфеннигов. Вот вам три марки.
Швейцар поклонился и обещал тотчас же сдать телеграмму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26