Фамилия, имя, адрес — направлена в родильное отделение. И вот теперь они ходили по этим адресам. Иногда было достаточно поговорить с соседями, так как женщины, вернувшиеся из больницы с ребенком, их не интересовали. Другое дело бездетные — среди них скрывалась отгадка.У дверей Эрик приосанился и нацепил на нос большие солнечные очки.— Вылитый мафиози после ограбления банка, — ухмыльнулся Виктор.— Тебе легко говорить…— Вот здорово, напорешься на своих избирателей. Мол, интересуюсь бытовыми условиями. Станешь популярным.— Ничего смешного. То, что мы делаем, настоящая афера. Я возражал с самого начала.— Надоело, смени пластинку.Эрик не ответил, и они стали подниматься по лестнице. Это был многоквартирный дом с шестью дверями на каждой площадке.Виктор прокашлялся и нажал кнопку звонка. Тотчас женский голос спросил:— Кто там?— Из Латвийского радио, — отозвался Виктор.— Минуточку…Дверь приоткрылась, и на них уставилась женщина лет тридцати пяти.Слишком молодая, подумал Виктор, но решил рискнуть.— Если не ошибаюсь, мы имеем честь разговаривать с… — в руке он держал список адресов и водил по нему карандашиком.— Заходите, прошу!Вычищенный до блеска, длинный, похожий на поваленный колодец коридор.— Проходите в комнату! — сказала женщина, хотя поначалу не собиралась пускать их дальше прихожей.В комнате был педантичный порядок, на столе стояла глубокая стеклянная ваза с яблоками. Внимание Эрика привлекла необычная орнаментальная шлифовка, но женщина истолковала его взгляд по-своему:— Угощайтесь!Эрик отказался, а Виктор надкусил сочное яблоко.— Вкусно, — сказал он с благодарностью. — Но не за этим мы сюда явились… Итак, я имею честь разговаривать… — и он очень четко произнес имя и фамилию.Текст Виктор варьировал в зависимости от того, кто открывал им дверь. Чаще всего это отнюдь не был возможный объект их поисков, в таком случае он говорил: «Могу я видеть такую-то?» или же: «Где я могу встретить такую-то?» Молодые люди отвечали: «Мать на работе». Иногда говорили: «Скоро должна быть». Или сообщали: «Я ее муж». Тут Виктор заводил басню о том, что редакция общественно-бытовых передач готовит ряд интервью по случаю трудового юбилея врача Вийпура и медсестры Ранне. К сожалению, в больничных документах названа только мать, поэтому… Как назвали ребенка, где работает? Благодарю, если материал используем, сообщим об этом особо. До свидания!Диапазон деятельности ставших взрослыми уроженцев того роддома оказался весьма широким: от воспитания детей на дому до работы за рубежом. К удивлению Виктора, пока еще не попадались среди них личности, отбывавшие срок в исправительно-трудовой колонии, но он был уверен, что найдутся и такие.После каждой встречи Эрика буквально передергивало от чувства неловкости и досады, но у него и в мыслях не было оставить Виктора одного или дожидаться его на улице.— Теперь я не сомневаюсь, что это ты выманил у южанина восемьсот рублей, — как-то раз хмуро обронил он. — Ты опасный субъект!Виктор усмехнулся, нисколько не обидевшись…— Вы ошибаетесь, — удивленно сказала женщина. — У меня совершенно другое имя и другая фамилия.— Извините, пожалуйста. — Виктор еще раз провел карандашом по строчке.— Нет, такая здесь никогда не жила, все время только мы с мамой. Стойте! Вы говорите… Я тогда была маленькой девочкой. Мама сдавала какой-то молодой паре комнату, правда, на короткий срок. На пару месяцев. Фактически девушка жила одна, парень лишь приходил в гости и платил за комнату. Он принес магнитофон — тогда это была диковинка. Лента часто рвалась, и он все просил у мамы уксусную эссенцию. Девушка мне не нравилась, а парень — помню только, что он был очень красивый. Она болела. То ли вообще была болезненная, то ли из больницы, не знаю. Но здесь она никогда не была прописана.— Может, стоит поговорить с вашей мамой?— К сожалению, это уже невозможно. — Женщина опустила голову.— Простите… понимаем… — Эрик неловко поклонился.На троллейбусной остановке некуда было спрятаться от колючего ветра, взявшего разгон на просторном перекрестке. Виктор переписал этот адрес на отдельный листок. Один адресок там уже был — женщина уехала работать куда-то далеко, родственники обещали сообщить, если получат от нее весточку. Она вернулась из больницы без ребенка.— Напрасно стараешься, — заметил Эрик. — Если она жила тут без прописки, то в регистрационном журнале не могло остаться ее адреса.— Может, не хотела говорить настоящий и назвала этот. Или надеялась, что ее здесь пропишут.— В больнице предъявляют паспорт.— А кто паспорт потерял, разве не рожают?— Серьезно, требуют паспорт.— Верю, верю.— Все равно этим адресом мы не сможем воспользоваться!— Справочному бюро достаточно знать фамилию, имя, отчество и год рождения.— Ты просто упрямишься. Не хочешь отступиться от своего.— Ну и ладно.— Не болтай, где там следующий адрес, ночь на носу. Тебе ничего, будешь дома спать, а мне рано утром на работу!— Тебе, конечно, труднее, но ты же у нас закаленный и ко всему привычный!Эрик не расслышал горечи в голосе Виктора, он не знал, что тот весь день размышляет, где бы переночевать, сравнивая себя с бездомным псом.Позже, проводив Эрика на автобус, Виктор доехал до вокзала, где в одной из автоматических камер хранился его скарб. Надел свитер — что-то знобило, а болеть ему сейчас было совсем некстати. Два предыдущих дня прошли в напрасных поисках комнаты. Правда, он договорился на завтра о встрече с каким-то типом, предлагавшим хибару на взморье. Видимо, тот искал кого-нибудь, кто жил бы на даче зимой.— Вы только купите калорифер, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73