- Боря, не знаю как тебя благодарить...
- Я тебя потом надоумлю. Когда вернешься с невестой.
Дон положил трубку и вернулся на кухню.
- Что-нибудь случилось? - встревожилась Сандра, увидев, как он помрачнел.
- Еще одна ниточка оборвалась. По моим сведениям, за всю жизнь у Кузнецова было только двое друзей, тех, что вместе с ним были в Афганистане. Я подумал, что, попав в беду, Василий, скорее всего, вспомнит о них. Правда, оба не ленинградцы, но за десяток лет можно не раз сменить место жительства. Кроме того, они могли дать Кузнецову адресок какого-нибудь питерского родича. И вот выяснилось, что один из друзей три года назад погиб. Несчастный случай. Осталась последняя надежда - парень из Ростова по фамилии Сивоконь. Если и тут окажется, что я вытянул пустышку, останется надеяться только на чудо. Сведения о Сивоконе придут не раньше завтрашнего утра. Так что сейчас можно отправляться на боковую.
- Погоди, Дон! Ты остановился на самом интересном, - напомнила Сандра. Почему ты думаешь, что убийство того бывшего партийного бонзы мог подстроить Кузнецов? И откуда тебе известно, что Сарычев и Кузнецов были и раньше знакомы?
Селезнев сел на табурет и закончил отчет. Сандра налила всем свежего чаю, и началось обсуждение московских новостей. Взгляд Дона случайно упал на Лешу, и стакан с чаем едва не выскользнул у Селезнева из рук. Леша сидел в своем углу и с интересом изучал потолок. При этом губы его ни секунды не оставались в покое. Он вытягивал их в трубочку и касался ими носа, он поочередно выпячивал их и облизывал языком, он дергал то одним, то другим уголком рта, словно его мучил ужасный тик. Дон уже собирался спросить, не нужна ли ему помощь, но тут Леша прекратил гримасничать и неожиданно заявил:
- Там был Сарычев.
- Где? - хором спросили Селезнев, Сандра и Генрих.
- В квартире Тихомирова. Помните, старый приятель Сарычева говорил, что Аркадия никто не мог обыграть в секу? Сека - упрощенный вариант покера. В квартире Тихомирова играли в покер, и проигрыш хозяина был настолько велик, что ему впервые не хватило заранее приготовленных денег и пришлось лезть в сейф. Сарычев вылетел из института за шулерство. Он познакомился с Кузнецовым много лет назад. По-моему, логично предположить, что Кузнецов свел его с Тихомировым, и в тот вечер старого опытного игрока ободрал как липку профессиональный шулер.
- Исключено, - категорично сказал Дон. - Показания соседей и консьержки подтверждают, что, кроме четырех трупов и раненого Кузнецова, в квартире Тихомирова никого не было.
- А не мог Сарычев где-нибудь спрятаться? - спросил Генрих.
Селезнев усмехнулся.
- Когда криминалисты изучают место преступления, они обнюхивают каждую пылинку. Вряд ли от их зорких глаз мог укрыться такой крупный объект, как Аркадий Сарычев.
- А может быть, он убежал до начала стрельбы и спрятался где-нибудь в доме? Или незаметно проскочил мимо консьержки? - предположила Сандра.
Селезнев покачал головой.
- Дом мои коллеги тоже осмотрели. И опросили всех жильцов.
- Спрятался, не спрятался - какая разница! - буркнул Марк. - По-вашему, это поможет нам найти Варвару с Прошкой?
Напоминание о похищенных мгновенно погасило оживление за столом. Все быстро допили чай, сложили посуду в раковину и разошлись по комнатам. Дон попросил у Сандры разрешения заночевать на кухне - там можно было курить. Сандра молча кивнула, показала ему, где взять постель, и ушла к себе. Селезнев еще минут десять посидел на диване, выкурил две сигареты, после чего постелил себе и лег.
Сколько ему удалось поспать, Дон не понял. Когда он открыл глаза, за окном по-прежнему было темно, но зимой светает поздно. Он приподнялся на локте, чтобы посмотреть на часы, и почувствовал, как по щеке что-то пробежало, оставив мокрый холодный след. Селезнев понял, что это слеза. "Кого, интересно, я оплакивал? Варвару? Ваньку? Себя?" Он сел на постели и потянулся к выключателю. И только вспыхнула лампочка под потолком, как на кухню вошел Генрих. Дон молниеносно смахнул слезу, но Генрих успел заметить мокрую дорожку, блеснувшую в свете лампы.
Случайный свидетель, наткнувшийся ночью на плачущего в одиночку человека, имеет право позабыть о сдержанности и невозмутимости, приличествующих джентльмену.
- Ты любишь ее? - отбрасывая условности, в лоб спросил Генрих.
"Ну и вопрос! - подумал Дон, стискивая зубы. - Как прикажете на него отвечать? Скажешь "нет" - возникнет законное недоумение: чего ж я сижу здесь и лью слезы? "Люблю, как сестру?" Более дурацкого ответа невозможно придумать. А простое "да" в данном случае будет истолковано однозначно неверно. Варькины друзья и так смотрят на меня волком. Ревнуют, по мнению Сандры".
Загнанный в угол Селезнев тоже отмел приличия.
- А ты? - спросил он с вызовом.
- Да, - без колебаний ответил прямодушный Генрих.
- Вот и я - да, - сказал Дон, вздохнув с облегчением.
Генрих с серьезным видом кивнул, потом до него дошел смысл селезневских слов.
- Ты хочешь сказать, что Варвара тебе просто друг?
- Вот именно. Ну, может быть, немного больше. Она чем-то напоминает мне покойного брата. Не внешностью, конечно, а некоторыми чертами характера, повадками. Вчера в самолете меня даже посетила безумная мысль о реинкарнации и аж потом прошибло. Но потом я вспомнил, что Варвара на три года старше Ивана, то есть он никак не мог воплотиться в нее после смерти. - Дон криво усмехнулся. - Представляешь, какой бред в голову лезет?
- Но... но Сандра говорила, что ты считаешь ее своей невестой.
- Сандра? - Дон свел брови к переносице. - Ах да! Она же слушала по параллельному аппарату мой разговор с Халецким!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96