Оплакивала вместе с ним смерть жены, сидела у изголовья, когда он приходил в себя после операций, стальным обручем сдавила ему грудь, когда адвокат принёс видеокассету с предсмертным признанием Денизы, вложила в руку фруктовый нож, нашептала, чтобы он полоснул себя по венам, надоумила его собирать снотворные таблетки и водворилась в его доме, когда Питера наконец выписали из последней клиники. За долгие годы близости он так свыкся с ней, что перестал её замечать. И она, казалось, тоже утратила к нему интерес. Во всяком случае, Питеру удалось оторваться от неё во время скитаний по Америке, а потом и вовсе удрать в Россию. Но через три года, когда он решил, что освободился от неё окончательно, она явилась снова. Обрушилась на него, как лавина, смяла, скрутила, и, заглянув ей в лицо, Питер вдруг понял, что, несмотря на давнее знакомство, не знает о боли ничего.
Россия встретила его неласково — грязью, слякотью, хмурым небом, мрачными злыми лицами. Правда, друзья Майка приняли гостя хорошо, но их радушие было каким-то натянутым, скованным, лишённым той открытости и непосредственности, к которым приучили Питера обитатели маленькой русской колонии в Лос-Анджелесе. Хозяева любезно показали гостю Москву, помогли ему найти и снять квартиру, купить российские водительские права и подержанную «Тойоту» и, снабдив напоследок десятком полезных советов, предоставили Питера самому себе.Не обретя душевной близости с новыми знакомыми, Питер не стал делиться с ними своими планами и, отвечая на вопрос, что привело его в Россию, сослался на желание воочию увидеть страну, которую узнал и полюбил по рассказам Майка и других обитателей лос-анджелесских трущоб. Русские посмотрели на него с жалостью. Старый друг Майка, Александр, с сомнением покачал головой:— Михаил слишком давно уехал отсюда, — сказал он. — Теперь это совсем другая страна. Люди очень изменились. Одни делают деньги, снедаемые алчностью, другие рвутся из жил, чтобы свести концы с концами. Одни бессердечны и высокомерны, других душит зависть и злоба. Доброта и бескорыстие ушли в прошлое. Боюсь, вам у нас не понравится.Через месяц жизни в России Питер начал разделять его опасения. От прохожих на улицах веяло безразличием или нескрываемой враждебностью. Повсюду, даже на школьных дворах и детских площадках царила матерная брань. Продавщицы в магазинах хмуро выкладывали на прилавок требуемый товар, не удосуживаясь не то что улыбнуться — хотя бы удостоить покупателя взглядом. Даже соседи по дому на любезное приветствие Питера отвечали подозрительными, насторожёнными взглядами.Однажды ему посчастливилось познакомиться в кафе с хорошенькой дружелюбной девушкой. Питер лихорадочно соображал, как бы продолжить знакомство, не отпугнув милое дитя своей настойчивостью, когда «дитя» фамильярно обхватило его за шею и шепнуло на ухо:
— Куда едем: к тебе или ко мне? — Увидев сначала недоумение, а потом и ужас в глазах клиента, девица рассмеялась: — Да не бойся, милый, я не заразная. И беру совсем недорого: двести баксов в час за полный комплект услуг.Придя к выводу, что случайные знакомства ничего хорошего не сулят, Питер решил искать избранницу, устроившись на работу. После приезда в Москву он несколько раз заглядывал в американское посольство, побывал на нескольких приёмах и даже обзавёлся двумя-тремя приятелями. К одному из них, Полу Фишеру, он и обратился за советом по поводу трудоустройства. Узнав, что Питер свободно владеет русским, а по образованию экономист, Фишер сосватал его в международное информагентство. Питеру предложили делать обзоры статей по экономике, печатаемых в русской периодике и сопровождать их собственным резюме.Работа его увлекла, к тому же помогла заполнить пустые тягостные дни, но мало способствовала достижению главной цели. Трудился Питер в основном дома, в агентство выбирался не чаще двух раз в неделю и во время своих коротких визитов так и не приглядел девушку, с которой хотел бы сойтись поближе. Нет, русских сотрудниц в агентстве хватало, но они мало чем отличались от американок. Внешняя любезность плохо скрывала их холодную деловитость и амбициозность. Как и их американские сестры, молодые русские дамы были нацелены на успешную карьеру, и окружающие интересовали их лишь в той мере, в какой могли ей способствовать.Питер почти совсем разуверился в успехе своего предприятия, но пока не сдавался. Вспоминая Галу и Таню, он говорил себе, что эта земля ещё десяток лет назад рождала таких женщин в изобилии, не могла же она за столь короткий срок полностью оскудеть. Нужно только запастись терпением, и удача обязательно ему улыбнётся.Она улыбнулась ему, и улыбнулась от души, но сперва всласть над ним поиздевалась.Однажды Питер, на минутку выскочивший в булочную, столкнулся с грузовиком. Точнее, грузовик, медленно пятившийся к служебным дверям магазина, зацепил его и сбил с ног. Но, упав, Питер ударился головой и потерял сознание. Пришёл в себя, грязный и окровавленный, в машине «скорой помощи», которая доставила раненого якобы в больницу, а по мнению Питера — прямиком в чистилище. Не осмотрев и даже не обмыв его окровавленную голову, не предложив ему переодеться, санитары уложили пациента в коридоре на облезлую железную кровать, прикрытую ветхим тюфяком в тошнотворных пятнах и, сочтя свой самаритянский долг исполненным, капитально о нем забыли. Питер пытался привлечь внимание медсёстры, время от времени дефилировавшей по коридору, но она, даже не повернув головы, гордо проплывала мимо. Посетители, приходившие навестить других пациентов, испуганно шарахались, когда их окликало странное существо, чью видовую принадлежность было почти невозможно определить из-за засохшей кровавой корки, стянувшей лицо и руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105