Дарья Истомина: «Торговка»

Дарья Истомина
Торговка



OCR Angelbooks
«Истомина Д. Торговка»: АСТ, КРПА «Олимп»; М.; 2001

ISBN 5-17-003857-7, 5-8195-0388-0 Аннотация Маше Корноуховой в жизни никогда ничего не доставалось просто так. За все приходилось бороться — за место на рынке для своей рыбной палатки, за своего покупателя, за любовь к Никите, водителю «газели», за право на независимость и возможность жить в достатке. Но Машка из породы людей непотопляемых. Она выстоит, даже если бочку отборной икры конкуренты зальют бензином, а менты перевернут все поддоны с рыбой в поисках наркотиков. Но жизнь поворачивается к ней совсем неожиданной стороной… Дарья ИСТОМИНАТОРГОВКА ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Глава 1ЮРИДИЧЕСКОЕ ЛИЦО Сейчас даже не могу себе объяснить, что в тот злополучный вечер заставило меня забежать на рынок в свою палатку.У ворот нес ночную вахту молодой охранник в серой форме и бейсболке с эмблемой, солдатских шнурованных ботинках, с дубинкой и наручниками на поясе. Он меня узнал, но смотрел как-то недоуменно.— Ты что уставился, Витек? — удивилась я.— А я думал, ты там застряла, — растерянно пробормотал он.— Где — там?— Ну… в своем павильончике… Там, знаешь… шумновато…Я рванула, как на стометровке. Весь ближний ряд киосков был темен и глух. С фасада моя любимая лавка выглядела, как всегда: торговое окно плотно закрыто тяжелым деревянным навесом, поверху опущены сторожевые жалюзи из стали, снизу запертые на кодовый замок. Но на этот раз почему-то сквозь щелки пробивался свет, внутри наяривала гармошка и кто-то пел про поникшие лютики. Это мог быть только голос Клавдии Ивановны, моей сменщицы. Я протиснулась в небольшой проход между лавками на зады ряда, туда, где был служебный вход, пнула дверь ногой. Она оказалась незапертой.Картинка была еще та!Пиршественный стол из трех составленных вместе табуреток ломился от яств и роскошного пойла, вплоть до шампанского и водки «Абсолют». Закуска была не из нашего ассортимента, хотя осетринка горячего копчения, конечно, из собственных закромов. Из недоеденного жареного гуся с капустой кольраби торчали полуобглоданные мослы.Какой-то неизвестный смугло-чернявый мужичок, похожий на старого цыгана, с сильно изжеванной морщинистой физией, лысый, с щипаной неряшливой бородкой, густо разбавленной сединой, в линялой тельняшке, малиновых бермудах и баскетбольных кедах развалился в моем любимом кресле для отдыха (к концу дня обычно ноги подсекаются) и терзал сиплую гармонь. Нетрезвая Клавдия Ивановна пыталась подкрашивать губы, глядясь в наше зеркало на стенке. Рука была нетверда, Клавдия попадала помадой мимо оскаленного рта, измазюкалась красным до подбородка и была сильно похожа на клоунессу. На ней были новая шляпка из зеленого фетра, классное розовое вечернее платье на бретельках, из-под которых белела сбруя ее белого лифчика, и газовый шарф с люрексом. Все было новое, с магазинными ярлыками, явно купленное днем у нас же, в промтоварных рядах. Лицо у Клавдии было блаженное, баклажанного цвета. Ее золотые зубы сияли. Все остальное тоже.— Мусенька… Деточка! — ликуя, закричала она. — Я очень из-звиняюсь… Мы тут без тебя… Такое счастье! Я выхожу замуж… Вот… Это Фима… Он под Домодедовом одному скоробогачу коттедж строит… По кирпичу и бетону… Ты откуда, Ефим? Он из Тирасполя, Маша…— Прошу налить, по обычаю жизни! — скомандовал ей Фима.Все ясно. В этот раз Клавдии Ивановне вовсе стало невтерпеж. Она подыскала зимнего мужа, не дожидаясь осени.Она налила и преданно поднесла ему стакан.— Когда я загибался в Афгане и открывал перекрестный пулеметный огонь по подлым моджахедам, а ихняя пуля в любой момент могла пронзить мое сердце, в душе вставал светлый образ именно такой женщины, как Клава! И я его носил вот тут… — потрогав десантную тельняшку в области сердца, проникновенно сообщил мне жених. (Или уже супруг?) — Прошу присоединяться к нашему счастью!Присоединяться я и не собиралась. От этого типа несло такой бомжовостью, что мне и объяснять было нечего. Тем более он был в таком подстарческом возрасте, что принимать участие в афганских битвах не мог. Только разве что на Куликовом поле с татаро-монголами или при Бородине.— На какие шиши гуляем, Ивановна? — поинтересовалась я.— Не в деньгах счастье, — быстро сказал мужичок и посмотрел на свои новенькие часы. «Ориент», между прочим, тоже с бирочкой. Похоже, подарок от невесты.Она молчала, как партизанка. Но кажется, готовилась зарыдать.Я приоткрыла железный ящик под стенкой, куда мы позавчера, пересчитав и разложив купюры по достоинствам, сложили выручку за последнюю неделю. По понедельникам после наваристых выходных я обычно меняла выручку в валютке на доллары. Мои поставщики рублей не любили.Денег не было. Ни копейки. Она все выгребла. Или он? В общем, они.Я от нее никогда не скрывала, что держу ключик от казны на веревочке за зеркалом, чтобы не потерять в дорогах.В этот раз выручки было немного — тысяч восемь, но у меня каждый тугрик в обороте.— Подумаешь… Взяла немного! — утирая слезы и вдруг наливаясь злобой, заорала она. — Я не раба! Паши тут на тебя, горбись, и никакого смысла! С тебя не убудет! Капиталистка сопливая! Хозяйка, да? Да что ты понимаешь в жизни-то, килька?— Новые русские, они все такие, Кланя, — встрял «афганец». — Только под себя дивиденд гребут… А с трудовым народом делиться — хрен с маслом! Так что мы свое взяли, девушка…— Всем — вон! — подумав, сказала я.— Еще чего! — огрызнулся он. — Вон еще сколько закуси…Я взяла самый тяжелый служебный нож и швырнула его в стенку. Лезвие вонзилось в дерево и заныло, вибрируя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77