Охранник глянул на монитор. Около металлической двери стоял лохматый парень с большим пакетом в руке, давил на кнопку звонка.— Ты ее мне только сломай! — недовольно произнес охранник, наклонился к микрофону: — Вы к кому, молодой человек?— К Ипатьевой! — отозвался Лобстер.«Ходят всякие! Наверняка коммивояжер, будет какие-нибудь бракованные китайские термосы втюхивать», — подумал охранник.— Вам назначено?— Да-да, назначено, открывайте! — нетерпеливо сказал Лобстер.Охранник, однако, дверь не открыл, связался с начальством по селектору.— Татьяна Борисовна, к вам какой-то пацан рвется, говорит — назначено.— Что еще за пацан?— Лохматый такой. Не пускать?— Лохматый? Почему не пускать? Впусти.Охранник нажал на кнопку под столом, дверь с писком отворилась. Лобстер поднялся по ступенькам широкой лестницы к посту охраны.— Пока откроете, вымокнешь, замерзнешь и умрешь тут у вас под дверью! — сказал он недовольно. — Куда?— Сюда. — Охранник кивком головы указал на дверь директрисы.Лобстер пригладил ладонью непослушные волосы, надавил на дверную ручку.— Привет, мам!«Мам? — удивился охранник. — Надо же, к Ипатьевой сын пожаловал! Прокол. С другой стороны — откуда я знал? Ну и видок!» — Охранник на своем веку повидал немало «мажорных» сынков и дочек. Были среди них и подонки, и хамы, и наркоманы, но чтоб так одеваться?! Впрочем, это не его дело…— Не может быть! — засмеялась мать, поднимаясь из-за стола. — А я думала, почему дождь с утра? Теперь понятно — сын пришел. — Она крепко обняла его, поцеловала, отерла с щеки след от помады. Отстранилась, оглядывая. — Олежек, у тебя сзади все джинсы грязные.— Ну и что? — Лобстер опустился в кресло.— Как — что? Неприлично так по улицам ходить. Грудь голая, пуговица на рубашке оторвалась. — Татьяна Борисовна укоризненно покачала головой. — Заболеть хочешь? Вон какая холодина на улице!— Закаляюсь, — усмехнулся Лобстер. — Вода в речках замерзнет, в проруби нырять буду.— Тебе только в проруби нырять! Забыл, как ангиной болел? Потом на сердце осложнение было!— Забыл, — честно признался Лобстер.— Ты выкинь эту дурь из головы! Почему не заходишь?— Видишь, зашел.— В институте был?— Мам, можно твоим принтером воспользоваться? Пару бумажек?— Печатай. Ты когда в институт пойдешь? Смотри, будешь потом локти кусать! Все твои одноклассники уже позаканчивали, устроились хорошо.Лобстер подошел к компьютеру, пальцы забегали по клавишам. Программу для печати он загрузил по сети еще прошлой ночью, теперь оставалось ее только запустить. Он нажал на кнопку, торопливо сунул в лоток бумажку салатного цвета. Загорелись зеленые лампочки — принтер к печати готов. Лобстер стукнул указательным пальцем по клавише «Enter».Принтер тихонько зашумел. Лобстер подхватил вылезший листочек, повернул его другой стороной, снова сунул в лоток.— Ты всю жизнь собираешься в свои компьютерные игрушки играть? — продолжила Татьяна Борисовна. — Пора бы уже поумнеть!— Я уже поумнел. — Лобстер оглянулся, быстро сунул отпечатанный листок в карман куртки.— Что ты там печатаешь?— Сейчас. — Лобстер снова нажал на «Enter». — Сейчас-сейчас.Принтер снова зашумел. Лобстер взял вылезший из принтера лист, подошел к столу матери, протянул.— Спам — письма, которые отсылаются не конкретному человеку, а сразу куче людей и имеют рекламное содержание. Также в чатах, когда присутствующий пишет одно и то же много раз, — прочитала мать. — Что это такое?— Мы с парнями решили словарик для хакеров издать. Очень полезная вещь, между прочим. Вот, например, что такое «забомбить»?Мать неопределенно пожала плечами.— Забомбить — сделать ошибку в сервере, которая через некоторое время приведет к зависанию системы или сайта. Поняла?— Занимаешься какой-то ерундой! — сердито произнесла мать.— Ну не скажи, ма! — покачал головой Лобстер. — Я вот тебя попрошу «кинуть мне на мыло», а ты и не знаешь, что это такое.— Как раз что такое «мыло», я знаю, — с вызовом произнесла Татьяна Борисовна. — Электронная почта, правильно?— Ну так ты у меня совсем продвинутая женщина! — Лобстер приобнял мать за плечи, чмокнул в щеку. — Все, я побежал.— Куда побежал? — встрепенулась Татьяна Борисовна. — А обедать? Съездили бы в хороший ресторан.— Некогда мне по ресторанам. Работы — во! — Лобстер провел ребром ладони по шее, вынул из принтера бумагу, сунул ее в пакет, направился к двери. — Скоро разбогатею, буду тебя на «чероки» катать.— Свежо придание.— Привет шоферу. Пока!— Шарфик надевай и пуговицу пришей! — крикнула ему вдогонку Татьяна Борисовна.Хлопнула дверь.«У других дети как дети, а мой… Хакер выискался!» — подумала Татьяна Борисовна.Лобстер вышел из офиса, глянул на камеру наружного наблюдения над дверью, торопливо зашагал по тротуару. Отойдя метров на пятьдесят, остановился, огляделся по сторонам. Сунул руку в карман, достал бумажку, стал внимательно рассматривать ее на свет. Он боялся, что не выйдет сеточка — все-таки очень мелкая печать, — но сеточка получилась очень даже натурально. «Классный у матери принтер», — подумал Лобстер, пряча бумажку назад в карман.Это было свидетельство, которое сделал он сам, из бабушкиного. Свидетельство о смерти Швецова Виталия Всеволодовича.
Дорога, ведущая к воротам кладбища, утопала в грязи. Чуть поодаль от кладбищенского забора был вырыт огромный котлован, из которого торчали каркасы будущих железобетонных опор. Из котлована доносился грохот и рев, он то и дело освещался вспышками от сварочных работ. Одни самосвалы съезжали с дороги в котлован по грунтовке, другие, груженные землей, надсадно урча, выбирались наверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76