На облаке я чувствую себя удобно, как папа римский. Вдруг вокруг меня, словно бабочки, начинают порхать красные губы. Я хочу поймать парочку и поцеловать, но это не так просто, потому что я могу шлепнуться с облака. Наконец мне удается схватить очень красивый экземпляр. В этот момент раздается трезвон. Может, этот шум устроил архангел? Я осматриваюсь и вижу, что нахожусь не на розовом облаке, а в постели, в гостинице, а трезвонит не труба архангела, а телефон.
Я прячу голову под подушку, проклиная того, кто изобрел эти звонки. Лучше бы он завербовался в Африканский батальон.
Звонки не прекращаются. Что они, решили меня доконать? Что они себе воображают? Что я робот?
Наконец я просыпаюсь окончательно. В конце концов, может быть, появилось что-то важное?
Я со стоном протягиваю руку и снимаю трубку.
– Алло? – Это Жюльен.
– Какой еще Жюльен?
Я вовремя вспоминаю, что так зовут хозяина гостиницы.
– Ну Жюльен, и дальше что? Это основание мешать мне спать?
Мой выпад его не обескураживает, потому что ему известно: в Париже нет второго такого скандального типа, как я.
– Простите, что разбудил вас, комиссар, но, кажется, это очень важно. Я усмехаюсь.
– Вы в этом не уверены?
– Но...
– Что «но»? Я вам плачу или нет? Я имею право поспать. У вас что, начался пожар?
– Нет.
– Так оставьте меня в покое.
И я швыряю трубку.
Я опускаю голову на подушку и закрываю глаза. Если бы я мог вернуться на мое облако... Но нет! Никак не могу заснуть.
Я кручу диск телефона.
– Алло, Жюльен?
– Да, господин комиссар.
– Так чего вы от меня хотели?
– Вам только что принесли толстый пакет.
– Пакет?
– Да.
– Кто?
– Мальчишка... Кажется, это срочно. Очень срочно.
– Кто прислал пакет?
– Не знаю.
Я размышляю. Это, должно быть, шеф. Он один может знать, что я пошел отдохнуть в этот отельчик.
– Посмотри, что в нем, Жюльен.
– Хорошо, господин комиссар.
Жюльен кладет трубку на стойку, и я слышу, как он шелестит бумагой. Он разрезает веревку, снимает обертку Вдруг раздается жуткий взрыв.
Я прыгаю в брюки и выскакиваю в коридор. Сверху я вижу всю сцену целиком: стойка разнесена в щепки, обломки залиты кровью. На регистрационном журнале лежит челюсть Жюльена, а его мозги украшают стену
Глава 17
За пару секунд холл наполняется народом. Все население гостиницы – клиенты и персонал – выскакивает и начинает громко орать. Никто ничего не понимает, но зрелище так ужасно, что у большинства женщин начинается истерика.
Я вызываю свой палец на секретное совещание, и мы с ним приходим к заключению, что события ускоряются, и если я не буду пошевеливаться, то скоро из Сан-Антонио выйдет отличный жмурик. Слишком многие хотят вывести меня из игры.
– Полиция! – кричу я.
Тут же наступает полная тишина и все морды поворачиваются ко мне, выражая любопытство. Их немного удивляет, что полицейский стоит в одной рубашке, но ситуация такова, что я мог бы их убедить, что я шах Ирана.
– Несколько минут назад сюда принесли пакет, который был оставлен у стойки. Кто-нибудь находился рядом в этот момент?
– Я, – говорит один коридорный.
– Прекрасно. Идите со мной в мою комнату. Нам надо немного поговорить.
Прибегают ажаны Я им говорю, кто я, и приказываю успокоить собравшихся, потом иду в телефонную кабину предупредить шефа.
– Эта охота на вас просто невероятна! – восклицает он.
– Действительно.
– По идее, после того, что произошло этой ночью, у них должна быть единственная забота – спрятаться!
Да, должна быть.
Если они идут в атаку, значит, считают меня опасным. Жутко опасным. Не потому что я их знаю, этого недостаточно, а потому что они думают, что мне известен какой-то очень важный факт, который может их уничтожить. В их мозгах есть четкая мысль кому-то из нас не жить – мне или им. Когда я найду, чего они боятся, то окажусь у цели.
– Будьте осторожны.
– Не беспокойтесь. И потом, как вы видите, мне везет. Если бы я не попросил того парня открыть пакет... В общем, он погиб из-за меня.
– Главное – что вы живы.
Какой босс чувствительный! У него не выжмешь слезу, играя жалостливые мелодии!
Я возвращаюсь к ожидающему меня коридорному. Мы поднимаемся в мою комнату. Одеваясь, я его спрашиваю:
– Кто принес пакет?
– Мальчишка. Он сказал, что это для комиссара Сан-Антонио, и добавил, что это очень срочно и надо передать ему в собственные руки.
– Вы знаете этого мальчишку?
– Кажется, уже видел его в округе.
Я завязываю галстук и встаю перед лакеем.
– Значит, так, старина, снимайте ваш фартук и следуйте за мной. Мы должны во что бы то ни стало найти мальчишку. Это срочно.
– Хорошо, господин комиссар. Париж освещен веселым солнышком. Я полной грудью вдыхаю влажный воздух. Чертовски приятно дышать, когда пережил такие часы, как я. Улица очень оживлена. Зеленщики кричат, расхваливая свой товар. На пороге дверей стоят консьержки. В общем, весь веселый парижский народ! Лично нас интересуют пацаны. Мы так всматриваемся в каждого, что люди начинают оглядываться, подозревая в нас вышедших в загул извращенцев.
– Где вы видели того мальчишку?
Он пожимает плечами.
– Да где-то здесь Не могу сказать точнее... Если бы я знал, что однажды – Разумеется, он не знал, «что однажды...» Если бы люди знали, «что однажды...», все бы жутко упростилось. И стало бы не таким веселым, что тоже надо помнить.
Я беру коридорного за руку.
– Сколько ему может быть лет?
– Двенадцать, не больше.
– Во сколько он зашел в гостиницу?
– В девять без нескольких минут.
– Как он был одет?
– В серую куртку... понял, он в школе. Вы это хотели сказать?
– Именно... Вы знаете, где находится районная школа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30