Мужчина в кожаном пальто фамильярно держал ее за руку. Какое-то мгновение они стояли не двигаясь.
— Спасибо, — прошептала она, — спасибо за все.
Мужчина отпустил ее руку и стал ласкать шею жестом завоевателя. Я чуть было не вылетел из кабины, чтобы дать ему по морде. Это был резкий приступ ревности, наподобие того, что я уже испытал однажды. Снова возникла необходимость уничтожить предательницу. От бешенства у меня почернело в глазах, а затем неожиданно моя злость иссякла — она резко убрала его руку.
— Вот видите, все-таки у нас был рождественский ужин, — заметил Ферри.
Я позволил себе пошевелиться: согнул руку, посмотрел на часы и чуть было не подпрыгнул. Стрелки показывали пять минут шестого. Они отсутствовали два часа!
Я даже засомневался и поднес руку с часами к уху, чтобы удостовериться, что они ходят. Я услышал спокойное знакомое тиканье. Когда позавчера мне выдали их при выходе из тюрьмы, я первым делом установил стрелки и завел их — часы послушно пошли.
— Вот видите, мадам Драве, для меня это необычное Рождество.
— Для меня тоже.
— Правда?
Болван! Голос его прерывался, и я был уверен, что он сейчас смотрит на нее глазами дохлой жабы.
— Вы необыкновенная женщина.
— Мне давно никто не говорил таких слов.
Наверное, она и ему рассказала о своем семейном разладе.
Может быть, даже ему повезло и он узнал о происхождении Люсьенны?
— Зайдете выпить что-нибудь на дорогу?
Он совсем не ждал этого приглашения и даже не смог сразу ответить. Я был уверен, что он прилежно ухаживал за ней весь вечер, она вежливо принимала все его ухаживания, но держала дистанцию, и вдруг, когда у него не оставалось надежды…
— Вы думаете, что я смею?
— А почему нет? Сегодня же Рождество!
Они пересекли двор и прошли в нескольких сантиметрах от меня.
Мадам Драве открыла дверь, а затем послышался скрежет решетки лифта. Я подождал немного и вылез из кабины.
Вместо того чтобы убраться восвояси, я вошел в здание, ощупью добрался до лестницы и стал осторожно карабкаться по ступенькам, останавливаясь на каждом шагу и прислушиваясь.
Я слышал, как они разговаривали, но не мог различить слов. Их голоса сливались в глухое и непрерывное бормотанье. И вдруг:
— Жером! — закричала мадам Драве. — Ты здесь, Жером?
Кровь застыла у меня в жилах. Что, эта женщина с ума сошла?
Почему она зовет своего мужа? Она же прекрасно знает, что он мертв. С безумно бьющимся сердцем я прижался к стене.
— — Жером!
Неожиданно раздался громкий крик. Безумный крик ужаса!
Глухой голос Ферри пробормотал:
— Мадам… Что поделать, мадам… Мадам…
Затем наступила тишина. Головокружительная тишина, еще более острая оттого, что я стоял в темноте лестницы.
Я не двигался и еле-еле дышал. Не знаю, сколько времени прошло. Я должен был исчезнуть, но какая-то тайная сила удерживала меня на месте. Я хотел знать. По всей видимости, они «обнаружили» труп Жерома Драве. Но где она скрывала его? И зачем перенесла? Почему она так долго откладывала его открытие?
Почему? Почему? Этот кошмар становился непереносимым…
Наверху открылась дверь. Длинный треугольник бледного света упал на решетку грузового лифта. Узкий силуэт молодой женщины отразился на этом фоне.
Игра теней. Или нет: трагедия теней. Мужчина в кожаном пальто старался удержать женщину, она пыталась убежать.
— Я прошу вас. Полиция вот-вот приедет. Успокойтесь, мадам. Я прошу вас… Я прекрасно понимаю — это ужасно, но надо… Давайте вернемся… вернемся…
Он втащил ее в квартиру, даже не закрыв дверь.
Я уставился на треугольник света, слушая отрывистые рыдания мадам Драве. Я отлично знал, что мне надо бежать во что бы то ни стало. Я рисковал всем, если полиция обнаружит меня здесь.
На цыпочках я стал спускаться по каменным ступенькам, но как только достиг конца лестницы, резкий вибрирующий вой полицейской сирены раздался совсем рядом. Я чуть было не упал в обморок.
Сирена замолчала. Чуть звякнули ворота. Я был пойман в ловушку, мне ничего не оставалось, как оттянуть развязку, поднявшись наверх.
Я стал подниматься по лестнице, на этот раз даже не стараясь заглушить шум шагов. Может быть, есть хоть малейшая возможность убежать через крышу? Я вспомнил окошко над кабиной грузового лифта.
Я достиг освещенной площадки, бросил быстрый взгляд на нее, чтобы удостовериться, что ни Ферри, ни мадам Драве не стоят в дверях. Их там не было. Зато я увидел нечто иное, что едва не лишило меня рассудка: сквозь открытую дверь был отчетливо виден труп Жерома Драве, на диване, в точно таком же положении, в каком я обнаружил его в первый раз.
Но вот я уже проскочил освещенную площадку и засомневался, не было ли увиденное мною галлюцинацией.
Дальше лестница была узкой и деревянной, я поднялся по ней настолько быстро, насколько смог. А внизу уже слышались шаги полицейских. Я застыл на месте, не в состоянии успокоить свое дыхание, казалось, что-то сдавило мне грудь, а снизу слышались шепот и неразборчивые восклицания. Ситуация, в которой я находился, была безвыходной. Если полицейские поднимутся по лестнице, то безусловно, обнаружат меня, и я никогда не заставлю их поверить, что нахожусь здесь лишь в качестве любопытного.
Лестница кончалась там, где я стоял. Что было делать?
Необычайно осторожными мягкими движениями я стал ощупывать стену. Мои пальцы стали пальцами слепого они превратились в глаза. Я почувствовал шероховатую поверхность двери, набалдашник ручки и медленно-медленно стал его поворачивать. Я молил Бога, чтобы дверь открылась.
И, слегка скрипнув, она поддалась, но для меня это скрип был подобен выстрелу из пушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26