То есть получается — до того как вы цифру проставили. А после никто не менял. За это поручусь. Ни на шаг не отходил.
Короче, в семнадцать тридцать объявляют, что участвуют четыре компании (две от них, две от нас), все документы действительны. Начали вскрывать.
Вскрывают ихний первый конверт — сто двадцать тысяч рублев. То есть на халяву хотели. Наш первый — полтора миллиона. Вскрывают второй наш — ё твое — шесть миллионов и при них пять тысяч. Я еще подумал — ну, дает шеф, швыряет деньги за нефиг делать. И тут вскрывают их последний — шесть миллионов десять тысяч не хочешь? Не две, что нам Жукович по максимуму пророчествовал, а точнехонько шесть. Да еще на нашу пятерочку десяточку аккуратненько положили. В дамки с сортиром. Просто-таки снайперски точно наварили.
— Как Жукович себя вел?
— Выступать начал. Мол, никакой протокол подписывать не стану. Де, фальсификация все. Да только пылил он. Подпись его никому и так не нужна, подписывает только победитель. А по форме не придерешься. Ну, я потерпел, пока не закончится. Пока назад ехали. Выслушал, как он по дороге повозбуждался. За пацана, должно, держал. Но старый опер всяких видал. А уж в кабинете — тут от души. Если бы вы раньше времени не объявились, я бы из него всю компру с говном вынул.
— И это все? — не поверил Забелин. — Так на чем поймал-то? Мордовал-то за что?
— Колол! Не знаю, правда, как он это, паскуда хитрая, провернул. Тут еще разобраться требуется. Но ведь и каталы на твоих глазах передергивают. А то, что он, — так это к бабке не ходи. Некому больше! Конверт-то ваш он получил опечатанным.
Забелин, совершенно ошеломленный услышанным, тихо засмеялся.
— Вы чего это? — под изучающим взглядом шефа Подлесный быстро пробежал взглядом по своему костюму.
— Я думаю, Подлесный, что из ФСБ тебя по недоразумению поперли. Просто не доехали, какой в тебе палачуга сидит. Выходит, и здесь Юля права оказалась.
— И вы туда же. Ну, она-то девочка. Но вы — высший менеджер. Не одно поглощение оформили. Дело-то грязное, в общем, делаем — у людей ихнее отнимаем.
— Не отнимаем, а покупаем.
— Словеса все. Покупали бы, я и впрямь был бы лишним. А так… одна грязь. Только роли разные — я эту грязь смываю, а потом такие, как вы, объявляетесь — в ослепительно, так сказать, белом фраке. Да и игра немалая — на миллионы долларов. А я, между прочим, еще и экономлю — разведку и контрразведку в одном лице совмещаю.
— Еще и палач-любитель по совместительству.
— О! Все вы чистоплюи. Небось когда нужно было акции из Петракова вытрясти, так и не погнушались меня послать? И не виню, потому что в тот момент не до умствований было — дело зависло. А когда ментам платите, чтоб должников ваших трясли, в каталажки кидали, так оно ничего? Вы же про то, как из них деньги ваши выбивают, знать не желаете. Вам результат подай. И опять же — верно! Нормальное распределение труда. Больше того! За каждым переговорщиком при фраке должна быть сзади тень человека с топором. Такая вроде бестелесная. Ан аргумент! Вижу по глазам — выгнать хотите. И не обижаюсь. Потому что прокол на кого-то списать надобно. Только все равно делом этим заниматься кто-то должен… Да и с Жуковичем опять же — единственный это фигурант. Проморгали, конечно. Но колоть надо. Через него на заказчика выйдем.
— Чего уж теперь суетиться? И так все ясно. Им одиннадцать процентов легче подобрать, чем нам сорок. Мы-то были уверены, что «ФДН», потеряв девять процентов, дальше не пойдет. Нет, мол, перспективы. А они пошли. Да еще и на большие деньги.
— Но не проплатили.
— Дело техники. «Балчуг» проплатит.
— Это вряд ли. «Балчуг», заказчик ихний, окончательно подсел. Вчера Цетробанк лицензию у него отозвал.
— И молчишь?!
— Так не спрашивали.
— Стало быть, — Забелин оживился, — цели завладеть институтом у них больше нет. Просто блефуют? Или хотят заработать на перепродаже? Похоже на то. Телефоны компании «ФДН» есть, конечно? Позвони, пригласи кого-то из руководства на встречу.
— Может, не стоит торопиться? Раз финансирования нет, то заплатить не смогут. Тогда акции эти к нам и упадут.
— Может, и так. А может, за десять дней, что им по закону для проплаты выделены, и найдут деньги. И тогда все это удовольствие выйдет нам куда дороже. Нельзя рисковать. Звони.
Едва вышел Подлесный, как задребезжал телефон в кабинете.
«Юля», — подбегая к трубке, сообразил он. Все это время у него не выходила из головы выбежавшая девочка. «Ты — не божеский». Надо же было так сорваться. Черт его знает, что у нее теперь в путаной головке составится.
— Слушай, Стар, мы так не договаривались! — зарокотала трубка. Конечно, это оказался Макс, и Забелин показал палец своему отражению в зеркале: на этот раз сам себе проиграл. — Это не дело, Стар! Мы тут пашем, идем в графике, акции скупаем просто-таки полабораторно, едва деньги успевают подвозить. И тут от вас шило — на аукционе-то, оказывается, полная задница.
— С работы, конечно, звонишь. — Забелин сделал знак вернувшемуся Подлесному. — Давай ближе к вечеру. И не пыли там при посторонних. Сейчас главное — держать хвост пистолетом. Будь!
— Пистолет — это да. Это теперь как раз бы кстати.
Он отключился.
— Предлагают приехать к ним, — доложил о результатах звонка Подлесный. — Времени у них, видите ли, нет, чтоб к вице-президенту банка «Светоч» подъехать. Каждый карлик от амбиций изнемогает. А может, пошли они?..
— Поехали. Не до политеса.
Компания «ФДН» размещалась в пентхаузе свежеотстроенного многоэтажного офиса на правительственной набережной.
Их проводили в застекленный зимний сад, усадили в нежные кожаные кресла прямо под прозрачным колпаком, за которым начиналось небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91