— Наши хозяйственники…
— Этих гони.
— Понял. И еще два вопроса. По проекту «Авиа». Ну, по поводу самолета для вас. Прилетел из Самары ведущий конструктор со всякими вариантами, чтоб показать.
— Это не сегодня.
— Он специально на один день вырвался. Завтра у них испытания. Неудобно, Владимир Викторович, с утра ждет. Они ж из уважения к вам…
— Подождет, сказал. Разместите, дайте командировочных. Еще кто?
— Да этот. — Чугунов сверился с записью. — Серденко, точно. Он уж второй раз.
— Кто и по какому вопросу?
— Депутат из Госдумы. Недавно переизбрался из провинции. Предварительно — будет просить денег на коттедж.
— Из каких?
— От коммунистов. — Предугадывая реакцию шефа, Чугунов сокрушенно покачал головой.
— А, черт! Вот в этом все коммуняки. На трибуне — глотку за народ рвут. В кулуарах — на коттеджики халявные гоношат. Гони ты его!
— Так давно б. Его Иван Васильич Рублев перед отъездом в командировку прислал. Просил передать, что нужно помочь. Как выразился — обязательно по возможности.
— Добр у нас больно Иван Васильич за банковский счет. Как думаешь?
На лице Чугунова изобразилось понимающее выражение.
— Вот что, отфутболь его в отдел связей с общественностью. Пусть помогут. По возможности. У нас часы не врут? — задержал он двинувшегося к двери Чугунова. — Оказывается, двенадцать. Опять мы с тобой заработались. Вызывай водителя. Голова что-то бунтует. Придется часиков на шесть в горизонталь упасть.
Перелистал рукой пачку так и не рассмотренных за день документов:
— Хотя на шесть уж не получится.
— О, какие нас встречают суровые взгляды! Яна, у меня скоро при виде тебя просто-таки рефлекс вины появится, как слюна у собаки Павлова. — Забелин при входе вновь наткнулся на демонстрирующую недовольство секретаршу.
Подойдя ближе, разглядел припухшее, с размытой косметикой личико и примирительно пожал Янино запястье:
— Ну что на этот раз, солнышко?
— Да, как подольститься, так солнышко. Почему вы меня с собой не берете? Всех кого ни попадя, оказывается, наприглашали. Только не больно-то разбежались. А я, значит…
В этот момент в приемную вошел и в ожидании паузы остановился поджарый, в темном костюме мужчина лет сорока.
— Вы что, не видите?! — взвилась было по своему обыкновению, Яна, но, пересекшись с вошедшим взглядом, осеклась.
— Здравствуйте, Алексей Павлович.
— С кем имею, простите?
— Подлесный Вячеслав Иванович. До недавнего времени — сотрудник ФСБ. Имею пятнадцать лет выслуги. Здесь по предложению Второва. Полагаю, смогу быть вам полезен.
— Второва? Так это вы и есть тихая золотиночка?
— Не понял?
— Не важно. Но насчет службы безопасности у нас с Второвым разговора не было.
— При скупке предприятия без разведки нельзя. А я и разведка, и контрразведка. Так что, если положим полторы ставки, будет в самый раз.
— А если не положим?
— То есть денег пока нет, — догадался эфэсбэшник. Что-то про себя быстро скалькулировал. — Ничего, так начнем.
— Насчет скупки — это Второв проинформировал? Вы с ним давно сотрудничаете?
— Со службой безопасности банка контактирую три года. Оказывал посильное содействие.
— Кто кому? — хмыкнул про себя Забелин. То, что ФСБ давно и небезуспешно проникала в банковские структуры, секрета не составляло.
— Хотя относительно вашей программы специальных вводных не получал. Но, я говорил, за мной пятнадцать лет в ФСБ. У вас был Второв, за вами оставляют особняк, открывают кредитование. Я умею анализировать.
— Ну-ну. А из ФСБ почему турнули?
— Так пятнадцать лет, — невозмутимо пояснил Подлесный.
Забелин выдержал нарочитую паузу, провоцируя собеседника на новые объяснения, но тот, полагая сказанного достаточным, застыл во внимательном ожидании.
— Молчите вы убедительно, — признал Забелин. — Интересно будет посмотреть, как работаете. Подождите пока здесь.
И, опережая готовый сорваться возмущенный поток слов привставшей Яны, пообещал:
— Позже договорим.
Войдя в кабинет, он едва сдержал разочарование — из-за овального стола поднялись всего трое: пятидесятипятилетний богатырского роста мужчина с высоким, увеличенным залысиной лбом — Виктор Николаевич Астахов, Андрей Дерясин и, к совсем уж полному изумлению, Жукович. Длинные волосы его сегодня были помыты и вид в светлом, в крупную клетку пиджаке свеж. За исключением Дерясина, никого из тех бесстрашных фрондеров, что ораторствовали в кабинете накануне, теперь не было. Отсутствовал и Эдик Снежко, и, судя по смущенному виду Дерясина, не случайно.
— Товарищ командир, — ощущая торжественность момента, отрапортовал Дерясин, — команда на сборном пункте собралась. Готовы к движению в походном порядке.
— Вольно. А ты что здесь? — Забелин остановился перед Жуковичем.
— Да пошел он, дипломат херов. Я ему не пацан — задницу лизать. Понимания — с гулькин член, а гонору… Я ему говорю: «Ну ты, прежде чем позориться на людях, указания свои безграмотные раздавать, закрылся бы на денек да хоть инструкцию, что ли, прочитал». А еще удивляемся, почему у нас проблемы во внешней политике.
Живо представив эту сцену, Забелин искренне посочувствовал Зиганшину.
Правда, специалистом Жукович и впрямь был приличным, да и остальных хорошо знал — играли в одной футбольной команде.
— Как вчера кредитный прошел? Баландин присутствовал?
— Сам вел. В отношении Толкачевой ограничились выговором. Я голосовал за увольнение, — как всегда по существу доложил Дерясин. — Баландин перед комитетом нас собирал. По теме «Иметь бы мне златые горы».
— А что Снежко?.. — не удержался-таки Забелин.
— Ему вчера Баландин предложил начальником кредитного управления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91