— поинтересовался я. — Если вы решили, что у меня, то жестоко заблуждаетесь.— У меня! — заорал Холмс. — У меня напрашивается вопрос!.. Какой же у меня напрашивается вопрос? — Холмс замолчал, пытаясь что-то вспомнить. — Ладно. Нам надо было убедиться… Мне, мне надо было убедиться, — поспешно добавил он, заметив, что я собираюсь что-то сказать. — Мне надо было убедиться, что на мосту действительно был Грегори. Это было нетрудно сделать. Поднявшись на мост и пройдя пару раз туда и обратно, я обнаружил, что он весь испещрен следами сапог с выбитым крестом.— Да что вы говорите! — мне стоило большого труда сохранить серьезное выражение лица.— Да, да, уверяю вас, так оно и было. Теперь спрашивается, кто же был тот «М», который написал письмо?— Митридат Евпатор? Александр Македонский? Марк Аврелий?— Монтигомо Ястребиный Коготь! — заорал Холмс. — Маргарита Наваррская! Замолчите вы когда-нибудь?!— Да, — сказал я. — Когда-нибудь.Холмс вытер пот со лба.— Когда-нибудь, Ватсон, — сказал он, — вы сведете меня с ума.— Итак? — спросил я, подбадривая Холмса. — На кой черт вам был нужен этот… на букву «М», если вы и так уже выяснили, что преступником был Грегори?— Вы не правы, Ватсон. Мне еще не все было ясно.— Неужели?— Да-да. Я надеялся, что разыскав «М», мы получим неопровержимые улики против Грегори. А потом мы могли бы арестовать его за попытку шантажа — это, как вы знаете, дело подсудное… Итак, перво-наперво я решил установить личность написавшего письмо. С этой целью я внимательно изучил чернила, которыми оно было написано. Как вы знаете, я великолепно разбираюсь в чернилах. Поэтому для меня не составило большого труда определить, где были куплены эти. Представьте себе мое удивление, когда я обнаружил, что чернила купили в лавке напротив кладбища, где похоронен Хьюго Блэквуд! И тут меня осенило.— Как обычно, — подтвердил я.— Я вспомнил священника! Преступник Грегори — неизвестный «М» — священник, забегавший в кладбищенскую сторожку написать записку во время похорон Хьюго Блэквуда, — помните, сторож говорил о нем, — и… вновь преступный мир! Я вспомнил, вспомнил, где видел того священника раньше. Кольцо замкнулось! Я понял, что письмо написал именно он! Больше некому!— Да, я понимаю. Ведь это единственный человек в Англии, умеющий писать…— Помните, мой поединок с профессором Мориарти? — не слушая меня, голосом провинциального трагика произнес Холмс. — Мою смертельную схватку с этим гением преступного мира? Помните, как меня едва не поглотила зловещая пучина Рейхенбахского водопада? Помните, как… — он хотел еще что-то прибавить, но не нашел слов и сбился с торжественного тона. — Так вот. У профессора было два сообщника. Один из них, полковник Моран — о нем вам известно — после гибели профессора швырял в меня каменные глыбы. Второй — о нем я в свое время умолчал — камней не бросал. Он сидел на противоположной скале и показывал, куда надо бросать. Это и был Фрэнк Моррел.— Он что, плохо показывал? — с неподдельным интересом спросил я.Холмс не ответил. Улыбнувшись и чуть прикрыв глаза, он отдался во власть каких-то далеких, доступных лишь ему одному, воспоминаний:— Какие люди!.. Джеймс Мориарти, Себастьян Моран, Франклин Моррел… Какое время! А сейчас… Преступный мир уже не тот. Нет, не тот. Он вырождается. От трех «М» осталась только одна. Моррел. Фрэнк Моррел. «Любитель старины». Имеет семь судимостей за крупные кражи антиквариата и вооруженные ограбления. Тогда, в Швейцарии, он по какой-то причине не дождался конца поединка. Позже, с удовлетворением узнав из газет о моей мнимой гибели, он отправился в Египет, где провел несколько лет, присматриваясь к местным архитектурным памятникам. Остановив свой выбор на пирамиде Хеопса, он дождался подходящего момента и сделал свое черное дело… Кстати говоря, я никогда не сомневался, что это — дело рук Моррела… Дальше. Пустив полицию по ложному следу — помните заметку в «Таймс»? — Моррел привез пирамиду туда, где мы ее нашли, и, забросав углем, надежно замаскировал. После этого он переоделся священником и, добравшись до Лондона, отправился искать покупателя. Нашел он его довольно быстро — преступников как магнитом тянет друг к другу. Альберто Канетти, представитель компании «Объединенные перевозки», занимался в Лондоне отнюдь не объединением перевозок. На самом деле здесь он представлял интересы одного миллионера из Чикаго — назовем его… м-м-м…— «М» уже было.— Ну, тогда, допустим, «Н». Так вот, Канетти, а по сути дела «Н», скупал предметы старины и, как я уже говорил, военные тайны. Он мог купить все — от чайной ложечки до собора Святого Павла… Это был во всех отношениях подходящий покупатель — он бы заплатил не торгуясь. Назначив день сделки, Моррел отправился прогуляться по городу и, волею случая, оказался неподалеку от замка Блэквудов. Тут на него и наткнулся посланный за священником конюх. Недалекий Фред сгреб Моррела в охапку и потащил в кабинет умирающего. Экзотический способ, которым священник был доставлен к старому Хьюго, помог объяснить окружающим его странное поведение. Помните, Дэниел сказал, что святой отец от страха позабыл все молитвы? Нет, не в страхе тут дело…— Но он же потом прекрасно отпевал лорда!— Ватсон, а вы слышали, что он там орал во время отпевания? А? Ветер, дождь, гром. А махать руками особого ума не надо. Это даже вы сможете… Короче, волей-неволей, в кабинете лорда Моррел вынужден был выслушать исповедь Хьюго Блэквуда. И тут выяснилась удивительная вещь. Оказывается старик знал о том, что Грегори отравил его, но, видимо, был настолько измучен долгими годами болезни, что смотрел на смерть как на избавление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36