Рику показалось, что ему с размаху врезали в солнечное сплетение, но невероятным усилием воли он не выдал себя ни выражением лица, ни голосом.
— Рокуэлл? Не тот ли это старикан, что рисует картины?
— Это Норман Рокуэлл, глупыш. — Рик уловил в ее голосе облегчение. Что же такого наговорил ей этот Холстид? Но откуда все это известно Холстиду? А Дебби продолжала: — Прошлой весной поздно вечером этого Рокуэлла жестоко избили в Лос-Фелисе, и миссис Холстид была единственной свидетельницей...
Черт побери, на что она намекает? Что ей наплел Холстид?
— Уж не полагаешь ли ты, Дебби, что я имею...
— Нет, конечно, — страхи Дебби уже полностью улетучились, — но хулиганы, избившие Рокуэлла, приехали в таком же «шеви»-фургоне, как у Толстяка, и я подумала... может, тебя с ними не было... это случилось за неделю до самоубийства Паулы Холстид... А еще профессор Холстид сказал, что такой же «шеви» видели в тот вечер у поля для гольфа и его жену... избили и изнасиловали до того, как она покончила с собой. И...
— Перестань, Деб. Вспомни, в тот вечер я был у Хулио. А неделей раньше мы все ездили в кино, — у него сосало под ложечкой, но голос оставался бесстрастным. — У этого профессора не все в порядке с головой. Что еще он тебе наговорил?
С каждым ее словом ему все более становилось не по себе. Господи, до чего же все ужасно! Куда хуже, чем он мог предположить. Они все лето били баклуши, а этот говнюк выслеживал их. Но кто мог подумать?... Паршивый учителишка!... А теперь у него в руках вся информация...
— ...Так что мне пришлось рассказать ему о тебе и его жене, Рики, хотя я и обещала, что...
Даже это он узнал. Ну и умен этот Холстид! Рик откашлялся.
— Э... и что он теперь намерен предпринять?
— Он хотел узнать твою фамилию, встретиться с тобой. Он сказал... — она задумалась, пытаясь припомнить слова Холстида, которые в тот момент, когда он их произносил, едва могла воспринять. — Он сказал, что тебе нечего бояться, даже если ты один из них, потому что полиция ничего не сможет доказать...
Ну и хитрец! Он, Рик, на его месте сказал бы то же самое. Рик встал, прошелся по комнате. Из телок главное выбить слезу, вызвать сочувствие.
— Это плохо, Дебби! Я хочу сказать, просто ужасно! Мы же подростки, за исключением Чемпа, а у него едва хватает мозгов для того, чтобы работать садовником. Неужели ты думаешь, что нам кто-нибудь поверит, если этот Холстид заявит в полицию, будто именно мы напали на его жену и все такое?
— Но, Рики... ты же ничего такого не делал! — воскликнула Дебби.
— И что? Я про другое, Дебби. Теперь он знает, что его жена пристала ко мне в мотеле и переспала со мной. Как, по-твоему, что он сделает, если узнает, кто я? Откуда тебе известно, что он говорил правду? Насчет изнасилования и всего такого? Об этом писали в газетах?
— Нет, — лицо Дебби перекосилось, и она заплакала, сокрушенная тем, что натворила. — О, Рики, дорогой, мне так жаль! Я не хотела... я не думала...
Все прошло как по писаному. Он заткнул ей рот. Теперь она не пойдет к Холстиду, пока он не даст команду. Тут требовалась серьезная подготовка. Этого Холстида голыми руками не возьмешь.
Рик быстренько смылся, оставив Дебби мучиться угрызениями совести. Господи, — подумал он, въехав на мост к Лос-Фелису, — все рушилось, и обломки падали на него. На него, и ни на кого более. Он ослепил этого паршивого педика, он нашел Паулу Холстид, он предложил изнасиловать ее, чтобы заставить молчать. Опасность грозила только ему, хотя этот трусишка Хулио и дрожал, как лист на ветру.
Чего он напустился на Дебби? Кого надо остерегаться, так это Холстида. Они-то полагали, что им ничего не грозит, а этот Холстид все лето по крупице собирал информацию и, наконец, вышел на Дебби. А раз Холстид вышел на нее, значит, тем же путем может пройти и полиция. Холстид. Спрашивал его фамилию, хотел с ним встретиться.
Встретиться? Рик заплатил за проезд по мосту, поехал дальше, глубоко задумавшись. Что ж, если этот мерзавец хочет его видеть, может, следует пойти ему навстречу. На условиях, которые выставит он, Рик. И в месте, которое выберет тоже он.
Коттедж на берегу океана. Идеальное место. Вокруг ни души. Никто не помешает.
А ведь неплохая идея. Странно, всего несколько месяцев тому назад он бы пришел в ужас от таких мыслей. И виной тому Холстид. Они же не убивали его жену. Всего-то дали ей то, чего она, судя по всему, и хотела. Он мог бы и угомониться. Так нет же. Начал копать. Что ж, придется с ним разобраться.
Миновав мост, он повернул к Лос-Фелису. Даже в полночь машины шли плотным потоком.
И оставалась Дебби.
Она будет сидеть тихо, пока Холстид... не исчезнет. А потом. Черт, только с ее помощью они могут заманить Холстида в коттедж одного. Если же с ним что-то случится, ей хватит ума сложить два и два. Она пойдет в полицию. Пойдет, если только...
Если только он не воспользуется идеей Хулио.
Хулио, несомненно, прав. Это средство сработает. Как сработало раньше. Но... Дебби? Черт, выбирать-то не приходится. Или его друзья попользуются Дебби, или ему прямой путь в тюрьму, к тому же его родители и все остальные узнают насчет Рокуэлла и Паулы...
И потом, она уже не целка. Да и была ли она девушкой до прошлого уик-энда в коттедже? Как-то очень быстро уступила, после того как пропустила пару стаканчиков. Черт, женщины любят вначале поломаться. Да и прошлым летом на озере Сирс она столько ему позволила.
Он повернул на свою улицу, притормозил у закрывшейся весной автозаправки. Его охватила грусть. Как в военном фильме, какие ему очень нравились. Командирам всегда приходилось идти на жертвы. А он, в конце концов, лидер. И его парни знали, что он вызволит их из этой передряги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58