— Извини, но я не понимаю, как он мог это сделать, — сказал я. — Откуда было ему знать, что Фэй передумает и решит позже присоединиться к Артуру, то есть сама угодит в расставленные сети? Она вполне могла отправиться на его поиски только утром и уже не одна. Что тогда?
Какое-то мгновение Кэрол казалась растерянной. Потом она заговорила, но без особой уверенности в голосе:
— Может быть, этот план появился у него только в гот момент, когда он увидел, что она отправляется к Артуру. Возможно, он уже был там и увидел, как она идет вдоль дамбы, и тут у него появилась идея…
Я покачал головой.
— Я уверен, что никому не под силу было бы моментально придумать столь сложный план, не говоря уже о его исполнении… И вообще я никак не возьму в толк, зачем твоему мифическому убийце понадобилось все это. Если он хотел разделаться с Артуром, то вполне мог раскроить ему череп чем-нибудь тяжелым во время одной из его ночных прогулок, да и других возможностей было хоть отбавляй. И все они были бы значительно менее рискованными, чем тот план, который ты ему приписываешь.
Кэрол молчала.
— И потом, — продолжал я, — в твоей версии есть еще одна нелепица, с которой хорошо бы разобраться… Я имею в виду звонок по телефону.
Кэрол казалась удивленной.
— А что, собственно, звонок по телефону? Я считала, что он как раз отлично вписывается в план убийцы, как и записка, подброшенная ей в сумку. Убийца явно хотел укрепить подозрения, что у Фэй был любовник.
— У кого же он собирался их укреплять? Если он приговорил к смерти Артура и утопил Фэй, он должен был знать, что дом пуст. Так зачем же звонить?
— А Морин? — спросила Кэрол неуверенно. — Он мог знать, что она должна вернуться.
— Но ведь этот звонок производил нужный эффект только потому, что он мог сказать: «Фэй, дорогая, тебе это удалось?»— спутав голоса. С Морин у него бы этот номер не прошел.
— Тогда он, возможно, знал, что в доме были мы. Вероятно, видел нас, когда мы ходили искать Артура и Фэй.
— Но мы-то уж точно его не видели. Я еще подумал тогда, как пустынно там было. Во всей деревне ни одной припаркованной машины.
— Он мог следить за нами из-за дамбы.
— Но не мог же он предвидеть нашего приезда? Мы же свалились как снег на голову, без всякого предупреждения. Нет, это маловероятно… К тому же, даже если бы он знал, что мы приехали, какой ему в том прок? Он же не мог предвидеть, что к телефону подойдешь именно ты. А что, если бы трубку снял я?
— Он мог все равно попросить к телефону Фэй, — ответила Кэрол, — и бросить трубку, когда бы ему сказали, что ее нет дома. Даже такой звонок мог показаться подозрительным… Допустим, ему только это и было нужно, но, поскольку трубку сняла я и голос оказался похож, он этим и воспользовался…
— Что ж, возможно, — сказал я. — Однако, когда я пытаюсь оценить весь план предполагаемой ловушки, мне он, честно признаться, кажется нелепым. Его осуществление бессмысленно и опасно. К тому же всех улик против Фэй он все равно не объясняет. Ночные прогулки, ее настойчивое желание отправиться в то утро в — Фэйрхавен, а потом столь же решительное стремление присоединиться к Артуру… И еще, кому, кроме Фэй, могло понадобиться убивать Артура? Она бы получила его деньги, а что мог выиграть от его смерти кто-либо другой?
Мы снова немного помолчали. Потом Кэрол сказала:
— А кто наследует деньги Артура сейчас?
— Родственники, должно быть. Завещание, в котором он все оставлял Фэй, будет признано утратившим силу, поскольку было установлено, что она умерла раньше его.
— У Артура был только один родственник, очень дальний, — какой-то троюродный брат или что-то в этом роде. Разве 200 тысяч фунтов стерлингов не достаточно серьезный мотив? А вдруг мы с самого начала рассуждали неверно и думали, что основной целью убийцы было устранить Артура, тогда как на самом деле и Артур и Фэй были убиты, потому что оба были препятствием на чьем-то пути к богатству. Тогда понятно, зачем понадобился столь мудреный план. Убийце нужно было хорошенько запутать следы и полностью отвести от себя всякие подозрения, потому что они в первую очередь пали бы на того, кому преступление выгодно… Скажи, Джеймс, разве мы можем быть уверены, что все это не дело рук того самого дальнего родственника?
— Совершенно невероятное предположение, — заметил я.
— Почему ты так уверен? Ты ведь даже не знаешь, кто он, что он за человек.
— А я тебе говорю, что у тебя чересчур разыгралась фантазия.
Она встала и подошла к окну. Некоторое время она стояла лицом к нему, и в ее поникших плечах были усталость и отчаяние.
— Видишь ли, Джеймс, — сказала она, не оборачиваясь, — если ты не хочешь даже подумать над какой-то другой версией, то для нас с тобой не остается ни малейшей надежды…
Учитывая, сколько времени мы потратили, обсуждая ее абсолютно фантастическую идею о какой-то западне, упрек показался мне несправедливым.
— Я готов рассмотреть любую версию, — сказал я.
— Так давай сделаем это. Ты называешь мои мысли фантазией, даже не взвесив все как следует. Как ты можешь быть настолько самоуверен?.. Мы могли бы по меньшей мере попытаться узнать, где этот самый дальний родственник находился в то время.
— Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Но ведь и вреда большого не будет, ведь правда? Что мы с тобой теряем?
Ответ на это мог быть только, один: ничего.
Глава 15
Через час я уже разговаривал по телефону с Джоном Хэмилтоном из Нориджа. Он был очень мил, справился о здоровье Кэрол, и я сказал, что ей гораздо лучше. Мы немного поболтали о том о сем. Потом я перешел к делу. По срочному вопросу, сказал я, нам необходимо связаться с родственником Артура, о котором он нам как-то говорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49