Пока Самарин наряжался в непременный белый халат, он увидел пожилого, но сильного чуть сутуловатого мужчину, думавшего о чем-то сосредоточенно, засунув руки в карманы огромной белой хламиды. Буквально через пару секунд Дмитрий узнал своего старого знакомого из «Добрыни». В голове всплыло и имя-отчество: Осаф Александрович. Человеческая память устроена в принципе так же, как компьютерная, — нажимаешь кнопку и получаешь файл с нужной информацией. Данный файл назывался «Дубинин».
Похоже, криминалист из «Эгиды» пожаловал сюда по тому же поводу, что и Самарин. Раз покорно стоит внизу, значит, наверх не пускают.
В этот момент Дубинин заметил Самарина, продолжавшего бороться с халатом, сшитым на подросшего пигмея.
— Молодой коллега! — улыбнулся Дубинин. — И вы сюда? Рад вас видеть в добром здравии…
— Здравствуйте, — Дмитрий пожал протянутую руку.
— До чего мы дожили! — в обычной манере начал свою речь Дубинин. — Два человека, коллеги, симпатизирующие друг другу, встречаются не за чашкой кофе или чего угодно другого, а только во время ЧП.
— Жизнь такая, — развел руками Дмитрий, — вот закончим это дело, может, и встретимся в иной обстановке.
— Вашими бы устами… — начал было Дубинин, но тут на лестнице показался медбрат. Осаф Александрович повернулся к нему:
— Ну что? Как он? Мы сможем поговорить с ним?
— Буквально две-три минуты. У него большая потеря крови, вследствие этого слабость. Хотя могло быть значительно хуже. Он мужчина крепкий, молодой. Безусловно, оклемается, возможно, даже скорее, чем можно предположить в данных обстоятельствах.
Самарин шагнул вперед.
— Вы тоже к Семицветову? — нахмурился Медбрат.
— Я из прокуратуры.
— Мой коллега, — пояснил Дубинин, — Мы можем пойти вместе, это займет меньше времени. Зачем мучить пациента дважды?
Они поднялись на третий этаж и вошли в отделение. У палаты, где лежал Семицветов, на табуретке сидел сонный охранник. Скучная работа, что ни говори. Ладно еще, магазин охранять, там хоть народ входит-выходит, а уж в больничном коридоре сидеть — тоска смертная, тем более что читать или телевизор смотреть охране не положено. Сиди и бди.
Дубинина и Самарина он пропустил, прочитав их документы от корки до корки, а пропуска — дважды, видно, соскучился парень по чтению.
— Проходите, — буркнул он, недовольный тем, что чтение закончилось.
Самарин и Дубинин вошли.
Тимур Семицветов был похож на кокон тутового шелкопряда с человеческой головой. Как только посетители вошли в палату, он открыл глаза.
— Здравствуйте, Тимур Баягирович, — приветливо сказал Дубинин и присел на стул у кровати. — Как вы себя чувствуете?
— Нормально, — ответил Семицветов потусторонним голосом.
Дмитрий попытался представить, что должен пережить человек, на которого бросается пес-убийца. Наверное, чувство не из приятных.
— Вы могли бы ответить на несколько вопросов? — продолжал Дубинин, — Мы из прокуратуры. Вы политики понимаете, что нападение на вас и убийство Галины Николаевны вызвало большой шум. Дело взято под контроль Кремля.
Лицо, выглядывавшее из кокона, презрительно скривилось.
— Это мы обсуждать не будем, тем более что у нас две минуты, — продолжал Осаф Александрович, — скажите, пожалуйста, вы стояли у въезда во двор и видели все, что произошло?
Тимур качнул головой:
— Нет, я пошел к машине. Потом услышал крик и вернулся. Я видел, что идет борьба, не сразу понял, что это собака. Господи, — прошептал он, — как он рычал.
— То есть вы сначала подумали, что на нее напал человек? — уточнил Дмитрий.
— Нет, — покачал головой Тимур. — Я думал, это зверь. Пантера. Тигр. Медведь. Страшный кто-то.
— Что ни страница, то слон, то львица, — задумчиво проговорил Осаф Александрович.
— Только когда он бросился на меня, я понял, что это пес. Я хотел убежать, не мог.
— Скажите, а людей вы не видели рядом, не обязательно во дворе? На набережной Карповки, например?
— Не было никого. Я бы заметил.
— Собака ведь туда не на метро приехала, — сказал Самарин. — И хозяин, не знаю, как его называть, находился поблизости. Кому-то ведь нужно было сказать «фас».
— В подворотне…
— Скорее всего, — кивнул Дубинин.
— Стоял и смотрел, хорошо ли его питомец справляется с заданием.
— Вы собачник, Дмитрий Евгеньевич? — спросил Дубинин.
— Вроде того.
— То-то я смотрю, вы к собакам неровно дышите.
— Обидно за пса, — сказал Самарин, — Ведь они не люди, они злыми не рождаются, их такими специально воспитывают. Чудовищно!
— Эмоции оставьте, Дима, мы расстраиваем Тимура Баягировича. Скажите, почему вы пошли к машине, а не дождались, пока Галина Николаевна войдет в подъезд?
— Сам не пойму, — сказал Тимур, — Она уже почти дошла, у самой двери была. Оглянулась и рукой мне махнула, мол, иди. Ну, я и пошел.
— Начальство велело, он пошел, — задумчиво сказал Дубинин. — Она была у самой двери?
— Конечно. Оставалось набрать код и войти.
— А если по существу, — спросил Самарин, — кого вы подозреваете? Я имею в виду не эту мразь с собакой, а заказчика.
— Так ведь… — начал Тимур, — многих, и никого конкретно…
В дверях появился медбрат. Аудиенцию пора было заканчивать.
— Ну, поправляйтесь, — сказал Самарин. — Если вспомните что-нибудь, вот телефон. Звоните.
— Обязательно.
Самарин с Дубининым вышли в больничный коридор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127