Похоже, что рвануло где-то в здании, потому что сразу после этого Петя услышал далёкие звуки — едва слышный топот многих ног, выстрелы, команды.
«Неужели спасают меня!» — Он боялся поверить в такое чудо, и все же начал прислушиваться к каждому звуку. Топот отдалился, стал едва различимым.
— Эй! — крикнул Петя, не очень веря в то, что его услышат. — Люди! Я здесь!
Как ни странно, топот стал снова приближаться, хотя его крик, конечно, никто не услышал.
Потом где-то близко лязгнула металлическая дверь.
— Есть тут кто живой? — донёсся голос. — Товарищ майор, тут вроде бы никого!
— Я здесь! Здесь! Помогите! — закричал изо всех сил Петя и почувствовал, как слабо прозвучал его крик. Но его услышали.
— Товарищ майор, кто-то есть!
В коридоре послышались шаги, и Петя снова крикнул:
— Я здесь сижу, в камере!
— Сейчас откроем, — сказали ему из-за двери. — Только оружие на пол сначала.
— Нет у меня оружия, я заключённый.
— А-а! — обрадовался спаситель. — Тебя-то мы и ищем.
Дверь распахнулась, и Петя увидел омоновца в пятнистом комбинезоне, в бронежилете и маске. Омоновец наводил на него автомат.
— Не стреляйте, вы что! — испуганно крикнул Петя.
— К стене, стоять! Руки над головой! — скомандовал омоновец и крикнул кому-то:
— Товарищ майор, тут он. Его обыскать?
— Ну, обыщи, — согласился невидимый майор.
— Я свой, — с трудом проговорил Пётр. — У меня оружия нет.
— Порядок такой, — объяснил омоновец, проводя ладонью вдоль его тела. — Ты не обижайся, я-то верю, а порядок есть порядок. Так, повернись лицом, — скомандовал он. — Теперь спокойно, медленно иди вперёд. Бежать не вздумай, буду стрелять.
Под конвоем автоматчика Петя прошёл по узкому коридору, повернул налево, вошёл в более широкий коридор, поднялся по бетонным ступеням и оказался перед развороченным выходом на улицу. Оттуда на него дохнуло таким свежим воздухом, что в голове сразу началось лёгкое кружение.
Петя остановился на крыльце и увидел десяток парней, стоящих на коленях вокруг автобуса со стянутыми назад руками.
— Привёл. Говорит, заключённый, — доложил автоматчик слегка сутулому пожилому человеку с домашним лицом. Он единственный был здесь без маски.
— Привёл, хорошо, — сказал человек, видимо, руководитель всей операции. — Опусти автомат, а то ещё прихлопнешь парня, освободитель. — И он повернулся к Пете. — Имя, фамилия, адрес?
— Пётр Геннадьевич Веселовский, — произнёс Петя и почувствовал, что губы его задрожали.
— Есть такой пропащий у нас в списке, — весело подтвердил командир.
Петя не удержался и всхлипнул, но сумел договорить то, что считал важным:
— Они меня в камере откармливали, чтобы съесть.
— Да нет, — и командир улыбнулся невоенной улыбкой, — Кушать вас они не собирались. Им нужна была ваша кожа.
ТРИ ВЕСЁЛЫХ ПАССАЖИРА
— Прокололись мы, — докладывал Дубинин своему шефу. — Опоздали часа на два.
Взяли всякую шушеру, а главного упустили. Хорошо хоть парнишку спасли, студента.
На втором этаже в офисе как бы охранного предприятия «Эгида +» было пока малолюдно. Не сидела в приёмной перед компьютером красавица-секретарша, да и другие сотрудники, не занятые в операции, ещё только собирались на службу.
Внизу тоже было непривычно свободно. Дубинин отпустил большую часть группы захвата на отдых, приказав явиться к одиннадцати.
— Кто его упредил? — продолжал Дубинин. — И ещё: там есть одна смущающая подробность — блок на крыше, перепиленная решётка и разрезанное стекло.
— Не одна, а целых три, — шутливо уточнил Плещеев, а потом поинтересовался:
— По Брамсу вы новенького ничего не получали?
— Если не считать, что в выходной я сам подвёз человека, подходящего под его описание, ничего. Думаете, это его игра?
— Может быть, может быть, — задумчиво проговорил Плещеев. — Попробую уточнить по своим каналам. Отдыхайте, Осаф Александрович.
— Я только хотел спросить, — Дубинин уже встал, но задержался у кресла. — Приказ о его обязательном уничтожении ещё действует?
— Да как вам сказать. Письменного приказа я не видел. Мы-то с вами читали только информацию о нем. Ходили слухи, что и устное распоряжение отменено. Так сказать, дела давно минувших дней, другая страна, другие руководители, ошибки прошлого. Первое-то его преступление ведь в чем заключалось: ему полагалось погибнуть, а он выжил, его к Герою собирались посмертно представить, а он — живой. Короче, насколько я знаю, до него сведения об отмене распоряжения были доведены и однажды он якобы получил задание. Скажем так, пресечь деятельность чересчур ретивого то ли физика, то ли биолога. Это был как раз момент пылкой любви с американской державой, и приказ исходил от обеих сторон. Чего-то этот умник такого наоткрывал, что грозило устроить большой непорядок в мире. И якобы тот, о ком мы говорим, приказ недовыполнил — скальпа физика не представил. То ли пожалел парня и отпустил, то ли сам куда упрятал. Но предупреждаю, это — сугубо неофициальная информация. Как говорят, за что купил, за то и продаю.
— То есть он остался вольным стрелком?
— Ну насколько вольным, а насколько — подневольным, мы не знаем, но — стрелком.
Когда Дубинин вышел, Плещеев набрал электронный адрес, в «Эгиде +» известный только ему одному. Этот адрес не был нигде записан и хранился лишь в памяти. Сообщение состояло из одного слова: «Позвони». Минут через двадцать он услышал сигнал сотового.
— Звал? — коротко спросил голос.
— Скажи, пожалуйста, Чеченца ты у нас увёл? — поинтересовался Плещеев.
— Если да, так что?
— Несправедливо. За ним большой хвост, он нам тоже нужен.
— Справедливо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125