— Наконец проявился.
— Но не Брамс? Нет? — уточнил Дубинин.
— То, что случилось в Париже… Трудно сказать. Посмотреть бы их газеты того времени…
— Нет, звонок — это дело не Брамса, — уверенно проговорил красавец с пшеничными усами. — Станет он запугивать женщин.
Агния слушала их реплики и мало что понимала. Это почувствовали все и, словно сговорившись, повернулись к ней.
— Что мы скажем Агнии Евгеньевне? — спросил Дубинин.
— Прежде всего, спасибо за информацию. Может, выделить людей для охраны? — И красавец вопросительно посмотрел на Марину Викторовну.
— Как вы себе это представляете? Она весь день перемещается по городу, а следом двое молчаливых кавалеров?
— Может, девушек? Они у нас как раз засиделись…
— Я думаю, прежде всего Агнии Евгеньевне следует успокоиться. Сегодня и завтра на неё нападать явно не станут. — Марина Викторовна произнесла это так уверенно, что Агнии и в самом деле стало спокойнее. — От угрозы до нападения — дистанция огромного размера. Но я бы советовала ей незаметно исчезнуть. Как можно быстрее и недельки на две. Вот с этим неплохо бы Агнии Евгеньевне помочь.
— Нет, я никуда не могу уехать! — испугалась Агния, представив, как её увозят чуть ли не насильно. — Я должна закончить в срок книгу… И отдел в газете на мне. Не могу же я допустить, чтобы из-за меня пострадала культурная жизнь города!
Красавец с пшеничными усами взглянул на Осафа Александровича и развёл руками.
* * *
… — Самофракийскую, пожалуйста! Ника? Говорит Агния Самарина. Я должна с вами увидеться. Немедленно. — Голос Агнии звучал так решительно, что пожилой прохожий, тоже собравшийся позвонить по этому автомату, с любопытством на неё уставился.
— Хорошо, — отозвалась артистка. Было похоже, что она испугалась этого внезапного звонка. — Приходите в цирк к двум часам. Я вас встречу у служебного входа.
— И приду! — сказала Агния и, вешая трубку уличного автомата, победно посмотрела на прохожего, стоявшего поблизости: вот, мол, как надо разговаривать с мафией!
Она придёт и скажет ей все, что думает по поводу идиотских угроз. А также намекнёт, что кое-где об этом уже известно. И теперь в интересах этой самой Самофракийской, чтобы с ней, с Агнией, ничего не случалось.
— Теперь они с меня пылинки будут сдувать! — повторяла вслух Агния, несясь к метро.
На площади перед цирком у трамвайных путей Агния наткнулась на собственного брата.
— Ты никак в цирк собралась? — удивился он.
— Да, собралась! — сказала она с вызовом. — Знаешь, где я сейчас была? У Осафа Александровича.
До назначенного часа ей оставалось ещё минут пять, и эти минуты она могла с удовольствием потратить, чтобы сказать брату, что она думает о нем и о его работе.
— У Дубинина? — заинтересовался Дмитрий. — Как ты туда попала?
— Позвонила и пришла. Это ты меня не пожелал выслушать. А им моя информация очень пригодилась. Они меня даже благодарили.
— Чего-чего? — иронически переспросил Дмитрий.
— Да, поблагодарили. И предложили немедленно исчезнуть. На две недели.
— Это ещё зачем?
Дмитрий смотрел на неё как на сумасшедшую.
— Хотели меня спрятать, но я отказалась.
— Слушай, сестрёнка, а ты — не того? Тебя, конечно, надо спрятать, но в психбольницу. — И он поднял руку, чтобы покрутить у виска пальцем.
Одновременно взгляд его скользнул по дому, стоявшему напротив цирка.
Сколько себя Дмитрий помнил, на первом этаже этого дома всегда был продуктовый магазин. Но сейчас его внимание привлёк не первый этаж, а верхний. Там из открытого окна высунулся типичный оружейный стйол, да ещё с глушителем, и нацелился прямо на них.
— Падай! — крикнул Дмитрий, быстро выбрасывая вперёд руку, чтобы схватить Агнию за плечо и бросить её на землю. Но опоздал: пуля с негромким присвистом пролетела мимо его подбородка и ударила Агнию в грудь.
КИЛЛЕР И ДРУГИЕ
Встав на колени перед неловко лежащей Агнией, Дмитрий по сотовому набирал один номер за другим, вызывая «скорую помощь» и группы захвата.
Скорее всего киллер стрелял в него, но пуля убила Агнию, а он не смог её уберечь. В летнем светлом пальто было пробито аккуратное отверстие со слегка обуглившейся по краям тканью — прямо против сердца.
Их объехало несколько машин, потом обступили люди.
— Пьяная, что ли? — интересовалась какая-то тётка в сером платке. — Совсем дошёл народ! В светлой одежде на земле валяются.
— Убили женщину, — объяснял мужчина, — вон из того окна. Сам видел!
Дмитрий продолжал безвольно стоять на коленях рядом со старшей сестрой и лишь краем сознания думал о том, что надо следить за подъездом — оттуда мог показаться киллер. И тогда Дмитрий бросится на него, будет рвать его зубами, душить, бить головой о каменную стену дома. Он даже попросил столпившихся:
— Обзор мне не закрывайте, пожалуйста.
И тот же свидетель-мужчина принялся раздвигать людей.
К сестре Дмитрий прикоснуться боялся. Одно дело изучать правила оказания первой помощи на занятиях, другое — смотреть на пулевое ранение в области сердца здесь, посреди улицы. Да и сколько он слышал чудесных историй, когда пуля застревала в сантиметре, разделявшем сердце и лёгкие. И человек оставался жить, если вовремя появлялся опытный хирург. Или погибал из-за неграмотной помощи.
Первой, подвывая, примчалась «скорая». Из неё вышел врач, за ним санитар с носилками.
Тут же одна задругой стали подъезжать машины с бойцами; Дмитрий увидел Дубинина и быстро поднялся ему навстречу.
— Вон то окно, — показал он.
Дубинин взглянул на Агнию, лежавшую на носилках, врач с санитаром как раз поднесли её к машине.
— Боже мой! Её?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125