Кро
т заходился в крике. Тихонов вдруг резко хлопнул ладонью по столу, и Крот о
т неожиданности замолк. Стас засмеялся:
Ч Вот так, Костюк. И не вздумай мне устраивать здесь представление. Мне с
тобой сейчас некогда возиться. Может быть, когда Балашов тебе расскажет,
зачем ты ездил в Одессу две недели назад, ты вспомнишь, кто такой Коржаев.

Ч Вот и спрашивайте у того, кто вас послал ко мне.
Ч Глупо. Нас послал закон. И ты сам себе отрезал пути к отступлению, потом
у что единственное, на что ты еще мог рассчитывать, Ч это снисхождение су
да за чистосердечное раскаяние.
Ч Я никого не убивал, Ч упрямо сказал Крот. Ч Это Хромой на меня со злоб
ы настучал. Он сам вор.
Ч Ты мне отвечай на мои вопросы. О Хромом я не меньше тебя знаю. Последний
раз я тебя спрашиваю: за что ты убил Коржаева?
Ч Никого я не убивал.
Тихонов посмотрел на него испытующе:
Ч Я и раньше знал, что ты вор и убийца. Но я думал, что ты не глуп. Смотри, Ч Т
ихонов открыл стол, достал оттуда кастет и сберегательные книжки. Ч Вот
этим кастетом ты проломил Коржаеву череп. А это сберегательные книжки, к
оторые ты у него украл после убийства. А мы их нашли за батареей на твоей х
азе в Останкине. Ты собирался получить вклады по этим книжкам, подделав п
одпись Коржаева, но побоялся сделать это сейчас, дожидаясь, пока дело нем
ного заглохнет. Так? Да вот, видишь, не заглохло. Будешь теперь говорить?
Ч Не знаю я ничего и говорить ничего не буду.
Ч Смотри, дело хозяйское. Я к тебе, честно скажу, никакого сочувствия не и
спытываю. Но мой долг тебя предупредить еще раз: нераскаявшихся преступн
иков суд не любит и отмеряет им полной мерой за все их делишки.
Ч Из заключения бежал Ч это было. А остальное Ч вы еще докажите, что я пр
еступник.
Ч А тебе мало?
Ч Мало. Никакого Коржаева я не знаю, а книжки вчера нашел в Останкинском
парке.
Тихонов подошел к открытому окну, облокотился на подоконник, внимательн
о посмотрел на Крота. Несмотря на утренний холодок, у Крота струился по ли
цу липкий пот. Глаза покраснели, вылезая из орбит, тряслись губы, пальцы, д
рожали колени. «Какая же они все-таки мразь», Ч подумал брезгливо Стас.
Ч Испытываешь мое терпение, Костюк?
Ч Не виноват я. Вы докажите… Это ошибка.
Ч Ладно, допустим, хотя все, что ты говоришь, Ч низкопробная трусливая л
ожь. Час назад ты стрелял в меня и в моих товарищей, а сейчас требуешь юрид
ических доказательств того, что ты преступник. Хорошо, я тебе их приведу. О
твечай: когда ты был последний раз в Одессе?
Ч Никогда вообще не был.
Ч Снова врешь. Тогда я тебе это расскажу. Всю первую декаду июля шли дожд
и. И когда ты поехал в Одессу, ты взял на всякий случай плащ-дождевик. Шестн
адцатого числа, в день твоего отлета из Одессы, там моросил дождь. Оформив
на посадке билет, ты положил его в этот бумажник, в карман пиджака. На перр
онном контроле ты предъявил посадочный талон и засунул его по рассеянно
сти в карман плаща. В Москве самолетный билет ты сразу выбросил, а про поса
дочный талон со штампом Одесского аэропорта позабыл. Поскольку ты эти дв
е недели на улицу не вылезал, твой плащ преспокойно висел в шкафу у Елизав
еты Куликовой. А в плаще не менее спокойно лежал твой посадочный талон. Ус
траивает тебя такое доказательство?
Ч А может быть, я просто так не хотел говорить, что я был в Одессе? Я туда ле
читься, может, ездил?
Ч И по пути заглянул к Коржаеву?
Ч Не знаю я никакого Коржаева.
Ч Эх ты… Смотри, вот дактилоскопическая пленка с отпечатком указательн
ого пальца правой руки, который ты оставил на настольных часах Коржаева.
Ясно?
Ч Не виноват! Не винова-ат я! Ч закричал истошно Крот, захлебываясь собс
твенным воплем. Ч Хромой, собака, заставил!
Ч Замолчи! Ч крикнул Тихонов. Ч Даю тебе последний шанс: где встречает
ся Хромой с иностранцем?
Ч На сто восьмом километре Минского шоссе. Я сам сказал, я сам, запомните!..


Пять часов утра

… Ч Альфа, Альфа! Я Луна, я Луна! Прием, Ч Шадрин по привычке, как в телефонн
ую трубку, подул в микрофон и сразу же услышал в наушниках далекий, измене
нный шумом и расстоянием голос Кольцова:
Ч Я Альфа, я Альфа. Прием.
Ч Луна. Вношу уточнения по новым сведениям. Встреча объектов состоится
через два часа на сто восьмом километре Минского шоссе. Подтвердите слыш
имость.
Ч Я Альфа. Вас слышу отлично. Благодарю…
Ч Вега, Вега! Я Луна, я Луна! Прием…
Голос Приходько метнулся в комнату мгновенно, как будто он стоял за двер
ью:
Ч Я Вега! Прием.
Ч Я Луна. Ваш объект направится в сторону Минского шоссе. Встреча намече
на на сто восьмом километре. Предлагаю поблизости от точки рандеву выпус
тить его вперед. Подтвердите…
Ч Я Вега. Хорошо слышу. Вас понял. Это что, уже Крот толкует? Ч не удержалс
я Сергей.
Ч Я Луна! Все в порядке, не нарушайте график связи, Ч улыбнулся Шадрин.
Ч Отбой…

Половина шестого

Ч Счастливого пути! Приезжайте к нам снова, Ч сказала дежурная.
Макс Цинклер шел гостиничным коридором и думал о том, какой же это все-так
и дурацкий народ. Чего ради, спрашивается, его гак сердечно провожает эта
дежурная? В хороших отелях Европы прислуга вышколена не хуже, но их серде
чность оплачивается чаевыми. А эти же и чаевых не берут! Может быть, это ид
ет от их традиционного гостеприимства? Нет, так не бывает. Только деньги п
орождают обязательства. Он предпочитает иметь дело с такими, как этот хр
омой разбойник.
Сонный швейцар вынес к машине его чемодан, помог уложить в багажник.
Ч Счастливого пути! Ч приложил руку к зеленой фуражке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55