Джером Клапка Джером
О вреде чужих советов
Джером К.Джером
О вреде чужих советов
Пер. - М.Надеждина
(Из сборника "Новые мысли досужего человека"
"The Second Thoughts of an Idle Fellow", 1898.
Печатается с незначительными сокращениями)
Как-то раз, поздним зимним вечером, прогуливаясь по Юстонской платформе в ожидании последнего поезда на Уотфорд, я заметил мужчину, который проклинал стоявший на платформе автомат. Он даже погрозил ему дважды кулаком. Казалось - еще немного, и он стукнет его. Вполне естественное любопытство побудило меня осторожно подойти к незнакомцу. Я хотел разобрать, что он говорит. Однако он услыхал мои шаги и обернулся.
- Это вы только что были здесь? - спросил он.
- Где именно? - осведомился я. Ведь я расхаживал взад и вперед по платформе уже не менее пяти минут.
- Разумеется, здесь, где мы стоим, - огрызнулся он. - Где же, по-вашему, может быть "здесь", - там, что ли?
Было ясно, что он раздражен.
- Возможно, что я и прошел тут, когда бродил по платформе, если вы это имеете в виду.
Я говорил подчеркнуто вежливо: мне хотелось дать ему понять, как он груб.
- Я вас спрашиваю, не вы ли разговаривали со мной минуту тому назад?
- Нет, не я; до свиданья.
- Вы уверены? - настаивал он.
- Вряд ли кто-нибудь может забыть о беседе с вами, - отпарировал я.
Тон его был просто оскорбительным.
- Извините, - неохотно пробурчал он. - Мне показалось, что вы похожи на человека, который заговорил со мной несколько минут тому назад.
Я смягчился; кроме него, на платформе не было ни души, а мне надо было ждать еще не меньше четверти часа.
- Нет, конечно, он был не я, - сказал я добродушно, хоть и не слишком литературно. - А он вам нужен?
- Нужен, - ответил незнакомец. - Я сунул пенни вон в то отверстие, продолжал он, видимо испытывая потребность излить душу. - Мне понадобились спички. Но оттуда ничего не выскочило; я стал трясти эту штуку, ну и, само собой, выругался, как вдруг появился человек, примерно вашего роста, и... а вы действительно уверены, что это не вы?
- Наверняка, - снова не слишком литературно ответил я. - Я бы не стал этого скрывать. А что же он сделал?
- Он, вероятно, видел, что произошло, или сам догадался. Словом, он сказал: "Коварные штучки эти автоматы, с ними надо уметь обращаться". "Их надо взять и утопить в море, вот что надо с ними сделать". Я был ужасно зол, потому что у меня не оказалось ни одной спички, а я их извожу очень много. "Там иногда что-то заедает, - сказал он. - Нужно опустить другую монету, бывает, что первая недостаточно тяжела. Вторая монета освобождает пружину и проваливается внутрь, а вам выбрасывается покупка и первая монета в придачу. У меня это часто получалось". Объяснение было, конечно, довольно глупое, но он говорил так, словно чуть ли не с самого рожденья имел дело с автоматами, и я, как дурак, послушался его. Опустил туда другую монету - пенни, как я думал, а сейчас обнаружил, что то была монета в два шиллинга. Впрочем, в словах этого идиота оказалась доля правды - оттуда кое-что вывалилось. Вот, глядите.
Он протянул мне пакетик; я посмотрел: эвертоновские ириски!
- Два шиллинга и одно пенни, - с горечью заметил незнакомец. - Могу продать за треть того, во что мне это обошлось.
- Вы, наверно, опустили пенни, не в тот автомат, - предположил я.
- Сам знаю! - ответил он, как мне показалось, довольно сердито. Он производил не очень приятное впечатление, и, будь здесь еще кто-нибудь, с кем можно было бы поболтать, я бы сразу от него ушел. - Не так мне жаль денег, как обидно получить подобную дрянь. Если бы мне удалось разыскать того идиота, я бы ее запихал ему прямо в глотку.
Мы молча шли рядом до самого конца платформы.
- Есть же такие люди, - воскликнул он вдруг, когда мы повернули обратно, - которые только и делают, что дают другим различные советы! Я всегда боюсь, что после них мне придется с полгода приходить в себя. Вспоминается мне одна моя лошадка. (Этот человек был, по-видимому, мелким фермером, из тех, что выращивают кормовую свеклу и брюкву. Не знаю, понимаете ли вы меня, но от него, от его манеры говорить, так и несло кормами.) Чистокровный валлийский пони, на редкость крепкая скотинка. Всю зиму он у меня пасся на подножном корму, а ранней весной я решил дать ему пробежаться. Мне надо было съездить по делу в Эмершем. Запряг я моего пони в двуколку и поехал. От нас до Эмершема ровно десять миль. Пони немножко артачился, и когда мы добрались до города, был весь в мыле. Возле гостиницы стоял какой-то тип.
"Хороший у вас пони", - говорит он.
"Ничего особенного", - говорю я.
"Напрасно вы его так загоняли, он еще молодой", - говорит.
"Пробежал он всего десять миль, - говорю, - а тащить двуколку пришлось главным образом мне. Кто из нас больше измучился, неизвестно".
Ну, я пошел в гостиницу, управился там со всеми своими делами, а когда вышел на улицу, этот тип все еще там стоял.
"На обратном пути будете подниматься в гору?" - спрашивает.
Что-то мне этот парень с самого начала пришелся не по нутру.
"Не оставаться же мне на этой стороне, - говорю, - и если вы не знаете какого-нибудь нового способа переваливать через гору, не поднимаясь на нее, придется мне все-таки это проделать".
А он говорит:
"Послушайтесь моего совета: перед тем как ехать, дайте вашему пони пинту крепкого старого эля".
"Пинту старого эля? - говорю. - Да ведь он у меня трезвенник".
"Ничего, - говорит, - дайте ему пинту эля. Знаю я этих пони. Лошадка у вас неплохая, но еще не привыкла к упряжке. Всего лишь пинту эля, и она поднимет вас на гору, что твой фуникулер, причем безо всякого вреда для себя".
Никак не могу понять, чем на вас действуют люди подобного сорта.
1 2 3 4 5 6