— Надеюсь, Адриан, это вас не расстроит. Он не из интеллектуалов. Ну что, начнём? Для Ибсена слишком много народу, но про запас всегда есть Меркуцио. Или вы предпочтёте что-то современное?
Кэмпион в поисках пути к отступлению с удивлением заметил рядом с собой доктора.
— Если я правильно понял, вы знаете, кто писал мне анонимки, — начал тот вполголоса, уставившись в очки Кэмпиона. Хотелось бы поговорить об этом. Видите ли, она не была моей пациенткой. То есть я её не лечил. Она не была больна — разве только душевно — и я сказал ей это напрямую.
Приглушённые признания выдавали его крайнее нервное напряжение. Кэмпион раздумывал, как избавиться от нежелательного спутника, когда вдруг появился Лодж. Он не сказал ни слова, но выразительно приподнятая бровь и незаметное движение подбородка явно говорили, что обоим мужчинам нужно следовать за ним. Они тут же послушались, ускользнув из комнаты так незаметно, как только смогли.
На площадке их ждала Рени. Смертельно бледная, она взяла обоих под руки и повела к лестнице.
— Послушайте, — Рени старалась говорить спокойно, но ей не хватало дыхания. — С Лоуренсом худо. Он что-то выпил. Не знаю, что, и кто ему подал; может и остальные пили то же самое…Кошмар… Но пойдёмте к нему. Я…Альберт, мне кажется, он умирает.
Глава 24.
СКВОЗЬ СЕТЬ
Панические слухи, что отраве, которой потчевали на оргиях во дворце Борджиа, было далеко до угощения Палинодов, оказались недалеки от истины. Никому не позволялось покидать дом, и в результате напряжение все возрастало.
В мокром палисаднике собрались представители прессы. Их держали подальше от дома. Промокшие и злые, строившие беспочвенные измышления, они гудели, как рой рассерженных ос.
Внутри дома царило ещё большее возбуждение. В комнате мисс Ивэн все ещё толпились с понурыми минами гости. Новых жертв пока не было. Фамилии, адреса и короткие показания собирал инспектор Порки Боуден, правая рука Люка, а все жидкости, чайники и чашки были собраны сержантом Дицем и его невозмутимыми помощниками.
Тишину нарушала лишь декламация Адриана Сиддонса.
Внизу салон и прилегавшая к нему гардеробная были превращены в импровизированную больничную палату для Лоуренса. По просьбе доктора Кларри снял с ламп абажуры, и резкий свет вырвал из темноты унылую запущенную комнату, давно сочтённую здешними обитателями нежилой — заросший грязью пол, пыльная мебель, оббитый эмалированный умывальник.
Доктор Смит как раз опускал рукава рубашки, когда вошла Рени со стопкой свежих полотенец. На изысканное чёрное платье она набросила большой кухонный фартук и теперь, когда трагедии удалось избежать, сияла от счастья.
Улыбнулась Лоуренсу, который лежал на продавленной кушетке в стиле ампир и смахивал на полуощипанного петуха. Влажной и липкой тело покрылось гусиной кожей, но боли уже прошли и им стали овладевать недоумение и гнев.
Люк с Кэмпионом сравнивали свои заметки. Оба были измучены, но у Люку открылось второе дыхание.
— Видите, это была совсем другая жидкость, — его голос просто гудел в ушах Кэмпиона. — Ему подали совсем не то, что остальным. И цвет, и запах другие. Результаты анализа получим завтра утром. Не раньше. Так что придётся разбираться без них.
Карандаш его передвинулся по листку и задержался у пометки:" Пострадавший утверждает, что не знает, кто подал ему стакан."
— А как насчёт этого?
— Вполне правдоподобно. Он хочет нам помочь, и если бы заметил, то сказал бы, — пояснил Кэмпион. — Он видит все весьма нечётко.
— Я так и думал. — Попытки не нарушить тишину превращали голос Люка в нечто вроде гудения большого шмеля. — Любой старается помочь. Мисс Джессика, Лодж, даже Клития, наш доктор, мистер Джеймс, адвокат Дродж, Рени, актёр, — все. И никакого толку.
Кэмпион повернулся к доктору, который как раз подал голос:
— Люк, я не хочу утверждать, тем более без анализов, но полагаю, что ему дали нечто большее, чем растительный яд.
Люк задумался.
— Питьё было совсем другое, другого цвета…
— Видимо напиток из трав тоже был ядовит. Пожалуй он-то Лоуренса и спас, вызвав рвоту. Но я полагаю, что ему дали что-то ещё. — Врач заколебался, окинув растерянным взглядом обоих. — Что-то более традиционное, я бы сказал. Он был одновременно и скован, и расслаблен, очень странно…К тому же реакция наступила очень быстро. Может быть, хлорал в очень большой дозе. Не знаю. Конечно, скоро это выяснится. И кстати, где стакан? Он ведь унёс его?
— Сержант Диц забрал. Все вещественные доказательства у него. — Люк, как бульдог, уже вцепился в новую идею. — Опять хиосциамин, доктор?
— О нет, не думаю. Я сразу подумал о нем и проверил симптомы, но не нашёл. Буду очень удивлён, если обнаружат хиосциамин.
— Кто-то старался свалить вину на Джессику…
Это заявление, произнесённое сорванным рвотой хриплым голосом, заставило всех повернуться к кушетке. Лоуренс испытующе уставился на них — с влажными волосами и блестящим от пота лицом он напоминал ожившую статую великомученика, только глаза были живыми и умными, как всегда.
— Кто-то старался бросить подозрение на мою сестру, слова он выговаривал необычайно старательно, словно подозревал, что они не в своём уме или по крайней мере глухие. — Хотел сделать из неё козла отпущения.
— Почему вы так считаете?
Люк спросил это с таким интересом, что больной поднялся на локте и несмотря на хрипы постарался говорить громко.
— В моем стакане оказался сухой листок. Я извлёк его изо рта после первого глотка — половину стакана выпил залпом, с такого рода напитками это лучший метод, слишком уж они неприятны на вкус, — заявил он настолько серьёзно, что никто даже не улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67