— Разве это не было уже сделано? — удивился Ванденберг.— Разница в том, что теперь в него можно войти, но уже нельзя выйти. И подъем воды не изменит положения.Пугающий образ базельцев, с карниза любующихся гибелью цыган, расстроил присутствующих.— А если я его натурализую? — предложил Пленк. — Министрум Секуритум. Прекрасный образец с тонким нюхом и блестящей шерсткой… — Он нанес последний мазок в портрете метчика, над которым трудился добрых полчаса. — Образ убийцы, вернее, один из элементов, составляющих его.Роберта взяла рисунок и вновь ощутила щекотку в предплечье. Она поспешила передать рисунок Ванденбергу. Тот передал его дальше. Рисунок обошел весь стол, когда к ним без разрешения, хромая, приблизился пират в серой фетровой треуголке.— Привет всем! Меня зовут Железная Нога! — представился он. — Пью за ваше здоровье, люди с поверхности!Бокалы звякнули. Ректор недовольно скривился. Пират примет участие в их разговоре, хотя тот был конфиденциальным.— Предлагаю голосовать поднятием рук, — сказал Ванденберг, — так будет быстрее. Пункт номер один — мы по-прежнему хотим покинуть Базель? Если да, поднимите руки.Решение было единодушным. Высказался и Железная Нога.— Я понимаю вас. Этот город — настоящая дыра…И громко расхохотался. Ванденберг гневно посмотрел на него.— Сотня человек, семьи и симпатизирующие, выразили желание сопровождать нас, — уточнил он. — Надо организовать их перевоз… — Он постучал по столу ладонью и продолжил, глядя на колдунью. — Пункт номер два: надо ли вывести метчики из строя? Если да, поднимите руки.Опять единогласие.— Придется саботировать установки Переписи, — предложил Роземонд.Пленк, держа в руках свое произведение, сложил рисунок и поднес к керосиновой лампе на столе. Бумага вспыхнула, и пепел взлетел над их головами.— Это мы рассмотрим позже, — проворчал Ванденберг, который понятия не имел, как приступить к делу. — Пункт номер три — ребенок. Ребенок… — Он потер глаза. — Как быть с ребенком? — Роземонд рассказал конспираторам о действиях Баньши и Барнабита. — Должны ли мы его устранить?— Устранить? — воскликнул Роземонд. — Если бы вы видели его так, как его видел я, то не говорили бы об устранении .— Точно, — сказал пират. — Ребенка берегут пуще зеницы ока. Говорите лучше о воплощенной невинности, господин ведущий.Железная Нога порылся в карманах шинели и достал кисет. Насыпал в свою кружку добрую горсть пушечного пороха, перемешал и залпом выпил гремучую смесь. Щеки его воспламенились. Ванденберг смотрел на него, обхватив голову руками. Ему хотелось забыть о присутствии этого человека за их столиком.— Итак, мы уничтожаем Перепись, покидаем Базель и оставляем ребенка в живых, — подвел он итог.— Мы уничтожаем Перепись, покидаем Базель и увозим ребенка с собой, — поправил его Роземонд.Сидящие за столом уставились на профессора истории. Никто не произнес ни слова.— А голема тоже забираем с собой? — через некоторое время спросил Пленк. — Мне хотелось бы его изучить.— Он обернется против своего создателя и исчезнет, — сказал Ванденберг. — Именно так заканчиваются все воскрешения этого чудовища.— Я повидал во время скитаний немало решительных парней, но должен сказать, слово Железной Ноги, вы бьете все рекорды скорости, чтобы пойти на абордаж.— Лучше не скажешь, — кивнул ректор, осторожно ударяя бокалом с «Фламелем» о кружку пирата — он очень боялся взрыва.Музыка стала громче. Разговор возобновился. Роберте захотелось подышать свежим воздухом.— Пошли, — предложил Роземонд. — Немного пройдемся.Они вышли из задымленной таверны и двинулись по наклонной галерее, которая вела к своду. Шум празднества, эхом несущийся по нефу, постепенно стихал.— Что скажете о небольшой прогулке по лесу? — спросил Роземонд.— Здесь есть и лес?В своде было проделано отверстие. Они преодолели его и оказались на чердаке Мюнстеркирхе.Здесь лежали целые бревна, очищенные от коры и подготовленные к сборке, чтобы подпереть крышу. Этот фантастический склад освещали слабые лампы. Сверху доносились храпы, стоны и хихиканье.— Наверху развешаны гамаки. Мы заночуем в одном из них.Дерево потрескивало. Роберте казалось, что собор двигается. И она прижалась к Грегуару.— Не беспокойтесь. Вода не может нас затопить.— И мне все же немного страшно, — жалобно вымолвила она.— Пойдем поглядим на Базель.Они дошли до простейшего подъемника, который, двигаясь внутри колокольни, вынес их на чистый воздух. Вода плескалась метрах в двух под ними.— Мне надо забрать вещи, — вслух подумала Роберта. — Фотографии. И Вельзевула.— Я кормил его в ваше отсутствие.— Спасибо. Но вынужденная диета пошла бы ему на пользу.— А ваш попугай?— Мой попугай… — Она прижалась к Роземонду, схватила его за руки и с наслаждением втянула йодистый запах лагуны. — О, Грегуар! Как мне вас недоставало! Как я боялась вас потерять!— А я, милая моя…Настал час нежностей. Но в возбужденном мозгу Моргенстерн еще оставалась куча вопросов.— Пленк сказал, что сближение с пиратами — дело ваших рук?— Вы больше не работаете в Криминальном отделе.— Простите. Я не знала, что разделяю ложе с преступником.Роземонд, зная ее упрямство, решил тут же дать объяснения:— Пираты на плавучем рынке являются обычными торговцами. Только у них можно раздобыть «Лакрима Кристи», свежие креветки и необычные сыры.— Сколько вам лет? — внезапно спросила Роберта. Она не помнила, чтобы задавала ему этот вопрос.Он, должно быть, имел большое значение, потому что Грегуар не ответил или дал ответ мысленно.— Я уже давно перестал вести счет уходящим годам.Он нежно поцеловал ее в лоб, прямо в шишку — воспоминание о столкновении с автомобилем Мартино.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82