Если бы не перекладина на копье, зверь полностью наделся бы на
древко и в последнем, смертельном усилии достал бы Саймона.
Саймон повис на рвущемся из его рук копье, и рыло вепря оказалось
всего в нескольких дюймах от его живота. Зверь неистово хрипел, его
вонючее дыхание било в лицо Саймону. Потом сгусток крови выкатился из
пасти вепря, и он сдох.
После того, как восторженные восклицания и аплодисменты стихли, после
того, как он получил свою долю поцелуев от леди и пригоршню золота и
перстней от мужчин - включая чудесный кроваво-красный опал от Мескарла -
Саймон на некоторое время остался наедине с де Пуактьером.
Руки его дрожали, когда он пил вино из кубка, который ему вручил
сенешаль с до сих пор мучнисто-белым лицом. Де Пуактьер положил Саймону
руку на плечо и отвел немного в сторону от толпы.
- Во-первых, спасибо. Я в таком долгу у тебя, как мало кому был
должен за всю жизнь. Вепрь распорол бы меня прежде, чем кто-либо успел бы
пошевелиться. Нет, не возражай. Выслушай меня, я еще не все сказал. Я уже
выразил тебе свою благодарность. Я оказался в большом долгу у тебя. А я
этого очень не люблю. На сей раз мне будет очень легко рассчитаться. Когда
мы вечером вернемся в замок "Фалькон", я распоряжусь, чтобы тебе и твоему
другу дали лошадей и еды. Оправдаться я всегда смогу. Вы уедете, и никогда
не вернетесь. Поезжайте спокойно к своим друзьям из Галактической
Безопасности. Уезжай, и на сей раз навсегда, Саймон Рэк.
Саймон первый готов был признать, что вся эта затея рискованна. Хотя
проверка показала, что в замке "Фалькон" осталось всего три человека,
хорошо знавших его, оставалась вероятность, что его могла узнать
какая-нибудь служанка. Время оставило на нем многочисленные отметины, но
сущность того человека, каким он стал, должно быть, присутствовала в нем и
в те дни. Ему повезло, что толстяк-Саймон взорвался вместе с
кораблем-разведчиком. Убийство Мэтью было более-менее спланированным, но и
тогда удача бросила свои кости в его пользу. Теперь шансы переменились.
Песок в часах вытек. И Лавры, и пенаты, повернулись к нему спиной.
Выберете любую метафору, какая понравится.
Но даже и теперь ничтожные шансы еще остались. Де Пуактьер у него в
долгу - а это человек чести, и он в любом случае выполнит свое обещание -
так что у Саймона было два выхода. Если учесть, что он мог бы просто
принять предложение и отказаться от выполнения своей миссии, то выхода
было - три. Но третий на самом деле не считается.
Так что он может попытаться убить де Пуактьера и таким образом
заставить его умолкнуть навсегда. Или он может убежать в лес и попытаться
найти Моркина. А это значит потерять Богги. Нет, вернее - убить.
Когда сенешаль высказался, Саймон не смог ничего ответить. Де
Пуактьер не сводил с него холодного взгляда.
- Если бы я не был у тебя в долгу, я прирезал бы тебя прямо на месте.
Ты это понимаешь?
Люди снова стали к ним приближаться.
- Да, милорд. Я слишком хорошо вас знаю. А что до спасения вашей
жизни, то я не мог позволить вам умереть на моих глазах. Такого дня я ждал
долго, но все должно свершиться подобающим образом. А что до ваших слов,
то я буду думать о них весь день. И, милорд, от меня вам тоже - спасибо.
Однако обстоятельства сложились так, что выбора Саймону не
оставалось. При падении де Пуактьер повредил лодыжку, и барон приказал ему
вернуться в замок вместе с дамами. Саймон, тут же произведенный Мескарлом
в сержанты, вынужден был оставаться с высокородными гостями и вести
авангард к карьеру.
Саймон долго не сводил взгляда с прямой спины сенешаля, который вел
за собой большой отряд воинов, охранявших яркую процессию дам. Наконец он
натянул поводья и направился в противоположную сторону. Губы его слегка
шевелились, но никто и не смог бы расслышать его шепота.
- Прости, Богги.
Путь к карьеру был долгим и грустным для Саймона, однако Мескарл и
все дворяне были в хорошем настроении. Их планы близились к завершению,
богатство и власть, да такие, что превосходили всякое воображение,
принадлежали им - оставалось только протянуть руку и взять их.
Путь был трудным, частенько он пролегал через густой лес и глубокие
ущелья. Прекрасные места для засады. Трижды за то время, пока они не
подъехали к шахтам, откуда-то летели стрелы. Одному солдату стрела попала
прямо в горло, и тот вскоре скончался. Другая стрела попала в лошадь
одного из гостей, а третья вонзилась в мягкий грунт как раз перед лошадью
Саймона.
Пока Мескарл сам показывал своим гостям шахту, Саймон расположил
людей в кольцо вокруг карьера. Дважды ему докладывали, что видели какое-то
движение у подножия горы, но никто так и не напал на них. Шахта оказалась
разверстым шрамом на теле земли.
Со своей позиции Саймон видел что происходит в шахте не так хорошо,
как ему хотелось бы. Но все же он заметил, что те люди, которые копали и
долбили слежавшиеся пласты грунта, содержавшего руду, были в весьма плохом
физическом состоянии. Что у всех были железные ошейники. Что надсмотрщики
их подбадривали тупыми концами копий и устрашающего вида кнутами. Что они
не были даже крепостными. Донесенья не солгали, Мескарл действительно
возродил рабство.
Не отводя взгляда от зарослей у подножия горы, Саймон уголком глаза
следил за плотной черной фигурой барона, скакавшего с камня на камень на
дне карьера, и время от времени скрывавшегося в клубах пыли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49