Потом левой рукой Саймон разжал пальцы, сжимавшие его шею, и сильно
надавил сонную точку возле правого уха Безродного. И на этот раз все
кончилось так же, как при первом нападении полусумасшедшего отшельника.
Однако теперь командир предпринял дополнительные меры
предосторожности. Он перевернул лишившегося сознания Безродного на живот,
поднял превратившиеся в лохмотья края его вылинявшей на солнце и ветре
рубашки и сорвал с него полоску волокнистой пластмассы, которая служила
бродяге ремнем. Он попросил Роба посветить ему. Роб поднял с земли фонарь
Саймона, соединил два луча вместе и направил их на руки командира,
связывавшего запястья Безродного.
Лицо Линга было хмурым. Он спрятал лазер обратно за пояс и сказал:
- Этот человек нам нужен.
Потирая ногу, ушибленную Безродным, Линдси спросила:
- Вы считаете, что он действительно сделал то, о чем говорил?
- Да. Думаю, и о корабле отца он рассказал все так, как было на самом
деле, - ответил Роб.
Ощущая боль в душе Роба, Саймон участливо сказал:
- Тебе пришлось проделать такой длинный путь, чтобы услышать этот
ужасный рассказ. Когда мы выйдем отсюда...
- Если нам удастся выйти, - дрогнувшим голосом заметила Линдси.
- Зачем ты так говоришь, моя девочка? Мы обязательно выйдем. Я хотел
сказать Робу, что потом мы можем вернуться сюда с эксгумационным прибором.
Семь лет - не такой большой срок. Существуют научные методы, с помощью
которых можно определить точно, кто эти люди, похороненные здесь. Тогда у
нас будет возможность убедиться, действительно ли...
- Я не хочу открывать могилы, сэр. Я уже знаю правду.
- Если допустить, что Безродный - или Моссроуз - ничего не выдумал.
Помни, твой отец пытался помочь ему. Этого нельзя не брать в расчет.
- Оказалось, что все обвинения, вынесенные моему отцу комиссией,
предъявлены ему правильно, потому что соответствуют его действиям. Он все
сделал так, как по моему твердому убеждению не должен был делать.
- Ты что, парень, беспристрастно судящий компьютер?
Уязвленный, Роб вскинул голову:
- Что, сэр?
- Твой отец поступил так, как поступил, потому что был уверен, что
иначе не может.
- Я защищал его перед всеми, сэр. Опровергал все плохое о нем.
- Твой отец был человеческим существом! Не машиной, имеющей внутри
системы автоматической защиты и способной производить миллиард операций в
секунду. Ты ясно представляешь, что такое быть обычным человеческим
существом? Это значит, кроме всего прочего, быть несовершенным!
Громадная тяжесть опустилась на Роба, у него появилось такое
ощущение, что он вообще лишился способности что-либо понимать и оценивать.
Он осознавал только то, что они погребены в этих пещерах Далекой звезды, и
испытывал весьма смутный, чисто теоретический интерес к самому себе и к
своим сотоварищам. Его силы совершенно иссякли.
Он вспомнил годы, проведенные на Ламбет-Омеге, свое вечно израненное
лицо, издевательские выкрики из толпы интернатских мальчишек, с которыми
он дрался, защищая репутацию отца.
Он вспомнил свое приподнятое, радостное настроение при отъезде с
Деллкарт-4. Тогда он был уверен, что узнает настоящую правду о прошлом.
Вся боль, все надежды и старания - были напрасны.
- Не приковывай себя цепями к прошлому, Роб, - умоляюще сказал
Саймон. - Я понял, что прошлое занимает все твои мысли и не дает тебе
жить, еще тогда, когда впервые услышал твою историю. Возьми себя в руки.
Не казни себя за то, что человек просто сделал ошибку.
- Две тысячи мертвых... - снова начал Роб.
- Н_у_, _х_в_а_т_и_т_! - голос Саймона прогремел по пещере. - Это
была, действительно, трагедия! Но все уже в прошлом! Прошло и забыто!
Галактика жива. Жизнь продолжается.
- Я хотел доказать, что он невиновен. Мне было очень важно это
доказать.
- А убедился в том, что он был человеком, похожим на всех других
людей. Вот тут ты делаешь ошибку, Роб. Осуждаешь его вместо того, чтобы
любить.
- Неправда. Я дрался за него, потому что любил его.
- Значит, не очень. Ты осудил его, своего собственного отца, так же,
как осудили его все остальные жители галактики. Люди решили, что он плохой
капитан. Но разве можно считать его плохим отцом? Плохим человеком?
По-твоему, так и выходит. Тебя во всей этой истории волнует и твое личное
"я". Ты старался спасти не только репутацию отца, но и свою, Роб. Ты
хотел, чтобы мнение других людей о тебе было безукоризненным,
отполированным до блеска. Для чего? Я не понимаю. Чтобы быть похожим на
блестящего, без единого изъяна робота-воспитателя, о котором ты
рассказывал? Ты не будешь и наполовину таким человеком, каким был твой
отец, Роб. Он пытался помочь Моссроузу. И нельзя обвинять капитана Эдисона
в том, что последствия оказались такими трагичными. Судя по всему, ты
никогда не поступишь так, как отец. Ты будешь всю жизнь заботиться только
о себе. Будешь бояться жизни. Бояться ошибок. Бояться...
- О_ш_и_б_о_к_? - беспощадные слова Саймона задели Роба за живое. -
Мы оказались в капкане. Чья это ошибка? Ваша!
- Р_о_б_!
Окрик Линдси как-то вдруг освободил его от боли, нараставшей внутри.
Ему стало ужасно стыдно и горько за себя. Он быстро предпринял попытку
исправить положение.
- Извините, командир.
- Ладно, я не должен был говорить с тобой таким тоном, я тоже
виноват, - ответил Саймон. - Мы все в страшном напряжении. Но ситуация не
такая уж безнадежная, как кажется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63