Над волнами разнеслись слова непристойной песенки "Мне конь морской всего милей", при звуках которой даже на устах сумрачного обычно Агеробарба появилось некое подобие улыбки. Потом гребцы хором рванули "Мой дом кабак, а бочка мать", и перепуганные чайки, следовавшие на некотором расстоянии за "Перстом Божьим", судорожно захлопав крыльями, по-птичьи обругали развеселившихся мореходов и улетели к берегам Аррантиады. Оторвав от них взгляд, Артол громогласно возвестил, что женщины удалились и можно более никого не стесняться. Слова эти были встречены возгласами одобрения, и певец спел балладу, начинающуюся словами: "Вдова купила баклажан…" Брат Хономер был удивлен, почему паруса не покраснели от стыда, а солнце не скрылось за тучи. Тразий Пэт, спрятав лицо в ладони, смеялся до икоты, а Агеробарб, проворчав, что "любое непотребство должно все же иметь предел", собирался уже было уединиться в своей каюте, но тут капитан, желая доставить своим пассажирам удовольствие, покрутив усищи, попросил Артола исполнить что-нибудь "божественное".Предложение заинтересовало всех собравшихся – репертуар певца был достаточно разнообразен, и про Богов он мог спеть немало весьма любопытного. Памятуя, однако, что вкусы жрецов несколько отличаются от вкусов его товарищей, он, раздумчиво трогая струны фиолы, долго не мог решить, что же ему следует исполнить, чтобы угодить всем без исключения слушателям. Гребцы начали раздраженно ворчать, боцман изрек что-то в смысле того, что плохой певец легко может превратиться в хороший корм для акул, и только Маниса, войдя в положение Артола, додумался протянуть ему наполненную до краев оловянную кружку:– Не стесняйся, все мы здесь любим Близнецов, и что за беда, если каждый из нас возносит им хвалу за все сущее на свой лад? Уважаемые жрецы, я думаю, понимают, что песни твои сильно отличаются от их божественных гимнов, но разве служители Храма не принимают наряду с золотом и серебром счастливцев, взысканных милостью Богов, заплесневелые сиротские медяки? Что плохого в том, что каждый славит их в меру своего разумения и мастерства?– На каком бы языке и какими бы словами ни была произнесена молитва, Близнецы услышат и поймут ее, если сказана она искренне и сердце говорящего обращено к ним! – убежденно подтвердил Тразий Пэт.– Пой что угодно, – разрешил Агеробарб, пожимая плечами. – Лучше помянуть Близнецов и Отца их не теми словами, чем не помянуть вовсе.Хономер лишь ободряюще улыбнулся певцу – пусть мореходы поют и слушают какие угодно песни, только бы не брались за ножи. Весной люди становятся особенно раздражительными, а путь им еще предстоит неблизкий.– Коли так, – пробормотал Артол, опорожняя кружку, – я спою вам о том, как Смерть задумала погубить Божественных Братьев и что из этого вышло.Он прокашлялся и, подергав струны, запел: Смерть, старая шлюха, по свету ходила И гадости делать людишкам любила: Бедняга, допустим, разжился деньгами, А Смерть – тут как тут – уж стоит за дверями; Иль вот холостяк обзавелся женой – Ан Смертушка к ней уж крадется с косой. А-хой! А-хой! И в горе бы люди всю жизнь обретались, Когда б Близнецы за них не заступались. То скота падеж остановят они, То старцу продлят его скорбные дни. Крах замыслы Смерти терпели порой, И злобой пылала она неземной! А-хой! А-хой! – А-хой! А-хой! – рявкнули гребцы, и Артол, подмигнув капитану, продолжал: Курносая, Братьев решив погубить, Надумала их меж собою стравить, Хоть жить и не могут они друг без друга, Рассорит легко их красотка-подруга! Но девки-мерзавки для цели для злой Найти не сумела она ни одной! А-хой! А-хой! С Богами потешиться девушки рады, Им даже не надо за это награды, Но зла Близнецам ни одна не Желала, И Смерть их напрасно к тому подбивала. Пришлось ей прикинуться девой самой, Чтоб Братьев пленить небывалой красой. А-хой! А-хой! На месте старухи весьма безобразной Возникла девица с фигурой прекрасной: Точеные груди вздымались, дразнили, Широкие бедра круглились, манили, А ноги!.. При виде красотки такой И старец, и отрок теряли покой. А-хой! А-хой! – Хм! Что-то я не помню, чтобы в священных свитках упоминалось о подобном! – проворчал Агеробарб, не столько, впрочем, осуждающе, сколько заинтересованно. На острове Толми, в пещере просторной, Укрытой от взоров листвою узорной, Брат первый на шкурах в дремоте почил, Но легких шагов его звук разбудил. Глаза он открыл, покрутил головой, Красотку нагую узрев пред собой. А-хой! А-хой! Красавица юная к Богу подходит Он глаз от нее ни на миг не отводит. Призывно она извивается телом, Глаза умоляют: «Будь дерзким, будь смелым!» Тут даже не Бог и совсем не герой Себя поведет, как любовник лихой! А-хой! А-хой! Сомнений не зная, Близнец увлекает Девицу на шкуру и жарко лобзает. Она ему вторит, сплетаются ноги – На сладкое падки и люди, и Боги! И Смерть, даже будучи подлой каргой, Вкусивши любви, помягчала душой. А-хой! А-хой! Чему тут дивиться, коль ключик свой Бог Вложил многократно в девичий замок? Уставши, красотка во сне разметалась, Бог к морю ушел. Смерть в пещере осталась. И надо ж случиться, в то время домой Вернулся жилища хозяин второй. А-хой! А-хой! Глядит он: роскошная дева пред ним Раскинула ноги. Желаньем томим, Склонился над нею, не веря глазам, Устами прильнул к приоткрытым устам, Прекрасного тела коснулся рукой… Послышались вздохи красотки нагой: – А-хой!.. А-хой!.. Повторяя "А-хой! А-хой!", гребцы искоса поглядывали на жрецов. Сами-то они неоднократно слыхали и более соленые истории про Богов, и сейчас их больше всего занимало, как отнесутся к тому, что поет Артол, Ученики Близнецов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203