Трапеза была великолепна и местная выпивка «кики-пу» также хороша. Настолько хороша, что я даже предупредил ребят, чтобы не очень разгонялись. Ужин проходил при свете факелов, и весь вечер нас развлекали полуобнаженные танцовщицы. Зрелище извивающихся в танце девушек било в голову не меньше, чем «кикипу». Мы ели, пили, снова ели и снова пили под несмолкаемый рокот барабанов. Потом начались состязания в «дартс», борьба, танцы и выпивка. Культурную часть праздника венчал танец группы девушек, которые уселись в круг посреди зала. Каждая из них держала в руках по паре шаров, которые передавали друг другу в такт барабанному ритму. Сидевший рядом со мной маори пояснил, что танец символизирует долгий путь предков народа маори к Земле Длинного Белого Облака. Так на языке аборигенов называлась Новая Зеландия. Девушки перебрасывали друг другу шары удивительно слаженно, имитируя движения гребцов на каноэ. Ритм танца постепенно увеличивался, и мы, четверо американцев, восторженно аплодировали искусству танцовщиц, ни разу не сбившихся и не уронивших ни одного шара. Кузен Бенни стал в центре круга и руководил этим беспримерным плаванием еще около четверти часа. Потом он заметил берега Новой Зеландии, и одиссея благополучно закончилась.
После очередной круговой чаши, под гром аплодисментов и восторженных воплей в центр зала вышли Эрдэ и наш большой друг маори, встретивший нас в баре. Они состязались в борьбе, и несмотря на то, что Браун, как и все мы, прошел курс дзюдо, он так и не смог одолеть противника и был рад свести поединок в почетной ::ичьей.
Дальше мои воспоминания стали весьма смутными. Все, что могу припомнить — это несмолкаемый шум голосов и рокот барабанов. Краем глаза я успел заметить, как Эрдэ и Элкью с двумя девушками выскользнули в боковую комнату под одобрительную ухмылку Кузена Бенни. Что касается нас с Мэрионом, то последнее, что я помню, это наш дикий танец с копьями в руках вокруг изгибающихся в бешеном ритме маорийских танцовщиц.
— Мак! — Мне в лицо плеснули холодной воды.
Я приоткрыл глаза и увидел Эрдэ, склонившегося надо мной.
— Вставай, Мак, ты вырубился прямо в зале. Вставай, старина, не то опоздаем на поезд.
— Нельзя опаздывать, сержант, — донесся откуда-то глубокомысленный голос Элкью.
— А как там вечеринка? — спросил я, поднимаясь. — Все еще продолжается?
— Она будет продолжаться всю неделю, — ответил Эрдэ. — Ну, как ты? Сможешь идти?
Годы, проведенные в морской пехоте, не прошли для меня даром. Я встряхнулся и через несколько минут был почти в порядке.
— А Мэриона придется нести, — вздохнул Элкью.
Мы быстро распрощались с гостеприимными хозяевами и вынесли Ходкисса на свежий воздух. Там он пришел в себя и даже выразил желание снять груз с наших плеч и идти самому. Мы, разумеется, не стали возражать, и теперь он плелся в двадцати шагах позади нас.
— Эй, братва, подождите! — кричал он.
— Пошли, пошли, Мэри, не то опоздаем на поезд.
— Я не могу двигаться вперед.
Мы пытались тащить его под руки, но из этого ничего не вышло.
— Говорю вам, что не могу идти вперед! Теперь я останусь калекой на всю жизнь, — зарыдал Мэрион.
Тогда Эрдэ развернул его спиной к станции, и Мэрион побежал назад так, что мы едва поспевали за ним. Добежав до складских построек на станции, Ходкисс снова остановился.
— Что теперь, Мэри?
— М-минутку, джентльмены, мне нужно отлить.
Он поднял руку и оперся на стену склада, которая была в десяти метрах. Когда мы его подняли, он крайне удивился своему падению и в изысканных выражениях попросил отвести его в мужской туалет. Эрдэ и Элкью подвели его к небольшому ручью, журчавшему в неглубоком овраге. Мэрион поблагодарил их за любезность, но счел невозможным отправлять естественные надобности на глазах у посторонних, поэтому решил перепрыгнуть овраг.
Мы выудили его из ручья как раз вовремя, чтобы поспеть на поезд.
Глава 5
В качестве шафера я вместе с Энди отбыл в Мастерсон за день до свадьбы, а наше отделение во главе с Бернсайдом должно было прибыть на следующий день. В связи с таким выдающимся событием, как свадьба, нам дали трехдневную увольнительную.
Все ребята тщательно приводили себя в порядок. Никому не хотелось ударить лицом в грязь перед местным населением, и тем более перед будущими родственниками Энди.
Среди всей этой суеты только Джейк Левин безучастно сидел на своей койке, просматривая старые письма.
— Куда девался мой аксельбант? Элкью, ты опять нацепил не свой?
— Да пошел ты! Посмотри лучше на индейца. У него, по-моему, целых три.
— У кого есть иголка?
Эрдэ, проходивший мимо Левина, на секунду задержался.
— Ты чего сидишь?
Левин поднял на него глаза, но промолчал.
— В чем дело, Джейк? Мы из-за тебя опоздаем.
— Я... меня не пригласили, — тихо ответил Левин.
— Что значит, не пригласили?
— Никто не сказал мне, что я приглашен.
— А тебе что надо? Письменное приглашение? Приглашали все отделение.
— Никто не сказал мне об этом.
Бернсайду надоели эти препирательства, и он оборвал их коротким, грубым, но конкретным образом.
— Заткнись, Левин! Ты в нашем отделении, а значит, подними задницу и одевайся.
— Энди обидится, если ты не придешь, — поддержал его Дэнни.
— Меня поставили в наряд по кухне, — со вздохом сообщил Дэнни.
— Я уже договорился с телефонистами, они подменят тебя, — отрезал Берни.
— Форма не поглажена.
— Погладишь на месте.
Левин молча взглянул на Непоседу, и все сразу поняли, что беспокоит его совсем не форма. Непоседа искоса взглянул на него и нагнулся зашнуровать ботинок.
— Ты бы поторопился, Левин, — буркнул он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107