И ему показалось, что он вышел из какогото мрачного подземелья. «Неужели такое может быть? — с ужасом думал мальчик. — Значит, на свете нет добра, нет чести. Как же так? Ведь они все — Бинский, Дудицкий, Осипов — соратники отца?»Юра понуро брёл по улице. Только одному ещё человеку, кроме Семена Алексеевича, верил он — это Кольцову, человеку, от которого исходило истинное сочувствие, понимание и доброта, угадываемые за скупыми словами и жестами.…Когда Юра вошёл в приёмную командующего, Кольцов был там один.— Гулял, Юрий? — приветливо спросил его Павел Андреевич.Юре не хотелось сейчас разговаривать, и он попытался молча проскользнуть в свою комнату. Но Кольцов обратил внимание на его встревоженный вид и, легонько придержав, взял мальчика за подбородок и озабоченно посмотрел ему в лицо.— Что с тобой? Ты нездоров?Юра отвёл в сторону внезапно повлажневшие глаза и обидчиво сжал губы.— Ну? — настойчиво повторил Кольцов, встревоженно вглядываясь в лицо Юры.«Павел Андреевич, я был в лагере у поручика Дудицкого, — торопливо, зажмурив глаза, как перед броском в холодную воду, сказал Юра.— Как ты туда подал? — отпуская Юру от себя, удивлённа спросил Кольцов.— Искал нашего садовника, — огорчённо, словно жалуясь Павлу Андреевичу, выдавши из себя Юра. — Хотел его выручить…«Ну вот и у него появились свод заботы». Волна нежности к этому выдержанному и доброму мальчишке захлестнула сердце Кольцова. И все же что-то неуловимое в поведении, в тоне, в самих ответах Юры насторожило Кольцова.Юра опустил голову и тихо сказал:— Павел Андреевич! Голубчик, миленький Павел Андреевич, мне так надо его выручить… Очень, очень надо, донимаете?.. Он был всегда добр ко мне… Он меня от смерти спас… Вы слышите?..Руки Кольцова, мягко легли на дрожащие как в ознобе плечи Юры.— Я хотел бы тебе помочь, мальчик. Но боюсь, это не в моих силах… Голова Юры клонилась все ниже, чувство бессильной безнадёжности наполнило его сердце, внезапно перед глазами встала картина избиения Семена Алексеевича Осиповым. Губы у Юры задрожали, и он жалобно произнёс, словно прося помощи для себя и Семена Алексеевича у милого и доброго Кольцова:— Капитан: Осипов его бил… при мне бил, Павел Андреевич!За что? За что он бил его? — Что-то горячее прихлынуло к его горлу, и он вдруг закричал в истерике: — Неужели вы все такие? Только с виду хорошие, лощёные? Значит, все вы притворяетесь? — Да, да притворяетесь!— Успокойся, Юра! — озабочеыно сказал Кольцов. — Не все такие.Под рукой Кольцова унялась Юрина дрожь, и — он понемногу успокоился, но все же что-то очень мучило его.— Скажите, а каким был папа, вы же его знали, Павел Андреевич?— Ты можешь гордиться своим отцом, Юра, — теплея сердцем, с мягкой решительностью встретив насторожённо-просительный Юрин взгляд, ответил Кольцов. И он не врал, не подлаживался к мальчишечьему горю, а высказал то, что всегда испытывал к честному и прямому, но так и не нашедшему своего пути к правде полковнику Львову. Однако слова Юры о человеке, которого истязал капитан Осипов, не шли из головы Павла Андреевича. И он, увидев, что мальчик успокоился, добавил: — А насчёт твоего садовника, Юра, дела его, видно, плохи. Значит, взяла контрразведка.Кольцов провёл ладонью по голове мальчика, спросил то ли с умыслом, то ли ненароком:— Фамилию-то его знаешь? Попробую поговорить с командующим.— Нет, не знаю, — признался Юра и припомнил странные, горячечные слова Семена Алексеевича. — А бывает, что у человека нет фамилии?— Как это? — не понял Кольцов.— Ну, он так сказал, — уклончиво ответил Юра. — Нету у меня, говорит, фамилии я имени нету. Я, говорит, человек без имени.Кольцов вскинулся:— Как он сказал, повтори?— «Я человек… без имени», — недоуменно повторил Юра.Несколько мгновений Кольцов молча смотрел на Юру, и в голове у него одна за другой пронеслись сбивчивые мысли; «Человек без имени — это же он. Все верю, ко мне шли на связь — и провалились. Но откуда человек, идущий на связь, мог знать, что Юру опекаю я?.. И откуда его знает Юра? Неужели и вправду бывший садовник?.. Какая-то путаница, загадка. Все так странно перемешалось…»Кольцов бережно взял Юру за руки:— Вели не хочешь, можешь не отвечать… Человек без имени действительно работал в вашем имении?— Нет, — тихо ответил Юра.Больше Кольцов у него ничего не спросил. ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ Длинный «фиат» командующего — Кольцов ни от кого не хотел утаивать свой визит в сортировочный лагерь — плавно затормозил возле проходной. Кольцов быстро вышел из автомобиля и направился в канцелярию.Поручик Дудицкий, увидев адъютанта его превосходительства, вскочил, засуетился.— Кого я вижу! — радостно вскрикнул он, польщённый таким высоким визитом.— Приглашали, не отпирайтесь! — легко и весело сказал Кольцов. Стащив с рук перчатки, он небрежно бросил их на стол, поудобнее уселся в кресло, открыл портсигар и закурил длинную, диковинного цвета, сигару. Предложил и Дудицкому.— Где вы их только достаёте? — с лёгкой вкрадчивой завистью спросил Дудицкий. — Вот и капитан Осипов тоже курит такие.— Поручик, у нас иногда бывают иностранцы, — со штабистской снисходительностью заметил Кольцов. — Да и у маклеров можно купить… за хорошие, конечно, деньги.— Завидую! — Дудицкий бросился к сейфу, отпер его. — У нас, правда, иностранцев не бывает и денег не густо. Но все-таки кое-что и у нас имеется…И, торжествуя, поручик извлёк из сейфа большую плоскую бутылку французского коньяку, завёрнутую в какие-то списки, и мелкие плоскодонные рюмочки. Дудицкий любил казаться гостеприимным и в людях ценил натуру общительную и свойскую, каковым ему казался капитан Кольцов… И хотя Кольцов пытался его остановить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155