– Хоть бы смерть поскорей пришла.– Не дрейфь, старлей. Будь мужиком, прорвемся, – услышал он в спину напутствие старшины.Охранники вели Сергеева по знакомому коридору. Потом втолкйули в комнату – узкую, с зарешеченными окнами. Посреди стоял письменный стол с гнутыми ножками, стул с резной спинкой. На выбеленных известью стенах виднелись бурые подтеки, напоминавшие, что пленных тут не только допрашивали, но и… У Алексея все сжалось в груди. Снова будут бить! Где взять силы!В комнату проскользнул старый знакомый – Абдулло. Он всегда присутствовал на допросах. По привычке Абдулло улыбался, но держался на всякий случай в отдалении. Нельзя было угадать, как бывшие «свои» поведут себя с соотечественником в это и следующее мгновение.– Здравия желаю, товарищ старший лейтенант, – проговорил Абдулло шепотом.– Не твоими ли молитвами пока жив? – съязвил Алексей Переводчик был противен, вызывал брезгливость.– Зачем смеешься, старший лейтенант? – укорил Абдулло. – Я помочь хотел.– Мне бы сдохнуть поскорей…– Зачем сдохнуть? На том свете ничего не подадут. А тут можно…– Дрянь ты, Абдулло. Сам переметнулся и других склоняешь.– Офицер… Учили долго, ума нет. Зачем в Афган пришел людей убивать? Кишлаки зачем жег?– Вон как заговорил…– Правильно говорю. Честно. Никакой интернациональный долг никто не просил. Тебя не звал. А ты? Ты почему воевал?– Послали, я пошел. Потом понял и то не сразу: афганский народ не хочет чужую правду, не хочет чужого бога…Сергеев уперся взглядом в ржавое пятно на полу… Интернациональный долг, помощь дружескому народу, апрельская революция – на кой все это, если от него останется такое же пятно? Был Алешка и нету, размазали по стене.– Вот я и говорю, соглашайся, – вкрадчиво сказал Абдулло.– Умолкни, парень, – попросил Сергеев, – пустое говоришь.Подтолкнув Абдулло в спину, распахнулась дверная створка. Вошел европеец в легком светлом костюме. Лицо слегка тронуто загаром, голубые глаза, ослепительная улыбка – киногерой из американского боевика.– Ты все объяснил? – спросил вошедший у Абдулло на довольно чистом русском языке.– Не успел еще, господин. Я говорил старшему лейтенанту…– Отставить! – властно перебил «кйногерой». Судя по манерам и тону, он был птицей высокого полета. – Тебе поручалось изложить обер-лейтенанту суть наших предложений.– Зачем же через посредника? – вскинулся Алексей.– Разумная мысль. Называй меня полковником, – сказал он с лучезарной улыбкой. – Итак, приступим…Полковник подошел к столу, открыл ящик и вынул элегантный чемоданчик с металлическими застежками. Эффектным жестом откинул крышку, провел, поглаживая, ладонью по тугим пачкам зеленых банкнотов.– Здесь двести пятьдесят тысяч долларов, – торжественно объяснил он. – Они ваши, обер-лейтенант. По прибытии на место получите еще столько же.– На какое место я прибуду и чем должен заслужить взятку? – вяло спросил Алексей, пытаясь выпрямиться.– По-русски – взятка, по-моему – возмещение за перенесенные неудобства, – сохраняя невозмутимость, возразил полковник. – Мы профессионалы. Не все ли равно, где и кому служить, особенно если вспомнить, что на родине вас ждет суд трибунала по законам военного времени. Неужели обеспеченной жизни вы предпочтете тюрьму? Глупо даже для коммуниста. Вы не генерал, дислокацию советских войск в Афганистане не знаете. Остальные секреты ценности не представляют.– В таком случае зачем я вам?– Нам нужны специалисты, обладающие опытом обучения солдат. Ваших солдат. Вы будете исполнять те же обязанности, что и прежде, но в более солидной должности. Для начала предлагаю чин подполковника.– Где, если не секрет?– Никаких секретов. Направим в восемьдесят вторую парашютно-десантную дивизию.– В ту, что стирала с лица земли Вьетнам?– Вы здесь тоже огнем прошлись. Но я не собираюсь вступать в дискуссию. Люди военные, в какой бы армии ни служили, призваны убивать себе подобных. К тому и готовимся всю жизнь. Это моя и ваша специальность. Разве не так?Полковник говорил напористо, убежденно. У Алексея подгибались ноги, несмотря на удушающую жару, бил озноб… Что говорит этот холеный европеец? «Войну не ведут в белых перчатках…» Он прав. Старший лейтенант Сергеев обучен владению оружием. Убивал сам и учил солдат убивать себе подобных.– Но… – сказал Алексей вслух.– Никаких «но»! – «киногерой» стер наконец улыбку с губ. – Оставим спор политикам. Мы – солдаты. Мы должны, не рассуждая, выполнять приказ. С этим ты, надеюсь, согласен?Алексей молчал.– Но жить ты хочешь? Жить, а не сгнить на помойке? – резко спросил полковник, начинавший терять терпение. – Ты молод, был, наверное, красив, пока не разукрасили афганские партизаны. У тебя будет женщина. Она родит тебе детей…Дочь… У него есть маленькая дочка! Как он мог об этом забыть?.. Алексей смотрел в окно и ничего не видел. Но знал: там жизнь, деревья, трава, небо. Там свобода. И где-то очень далеко бегает по зеленой траве его маленькая девочка – кровь от крови, плоть от плоти.– Почему молчишь? – удивился полковник. – Если мало денег, добавлю…– Не старайся, гад, не возьму, плевал я на твои доллары! – Алексей покачнулся, но устоял.– Ах ты, сволочь идейная! – лицо полковника стало жестким. Едва уловимым движением он ткнул Алексея в висок. Удар был мастерский. Старший лейтенант отлетел в угол. Стол, стены, пятна, Абдулло – все поплыло перед глазами.– Может, так скорее сговоримся? – крикнул, оскалившись, полковник.Не открывая глаз, Алексей прохрипел:– Не надейся. Меня уже били…– Плохо! Плохо били!..Алексей, свернувшись в дугу, обхватил голову руками и стиснул зубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31