Народность — вещь, конечно, хорошая, но надежда только на народ говорит о неспособности и халатности власти. К тому же, придавать понятию народа мистические свойства своеобразной палочки-выручалочки — значить отвергать необходимость постоянной работы по улучшению военно-политической мощи государственного аппарата.В Югославии же, в силу известных исторически событий XX века, впрочем происшедших катком по всем европейским народам, боевой дух в народе был изрядно подавлен. Сербский народ находился на особом положении у старой коммунистической власти, как «исторический угнетатель» народов в королевской Югославии. С началом Югославской воины сербы, конечно, были подняты на войну, но далеко не все далеко не в полную силу. Тем не менее, и этот не столь большой боевой заряд стал растрачиваться в постоянных перемириях и остановках огня при совершенно неудовлетворительной организации и военной и гражданской жизни. Свою роль сыграла и сама человеческая природа, не дающая большинству людей понимания важности жертвы за общее дело. Вообщем, не было ничего удивительного в том, что для участия в наступательных действиях, пусть даже тактического характера с ходом войны и ростом ее тяжести способных людей найти было все тяжелее. Невозможно вести чисто оборонительную войну, хотя бы потому, что противник все же имеет свойство, нападать, а не только обороняться, пассивный отпор противнику ослабляет боевой дух в войсках, ибо тут воинскую природу не переменить, и без побед, хотя бы малых, боевой дух не удержать и опыта не приобрести. Войска же хорватов, но в особенности мусульман, как бы то ни было своих нападений не прекращали. Естественно, что в войне с превосходящим по силе противником, они с течением времени набирались опыта и в наступлении и в обороне. Ото не избавляло их от сражений, да и военное дело у них было поставлено отнюдь не на блестящем уровне. Однако и сербские силы пытались до конца войны им парировать на основе все тех же старых схем из ЮНА. Например, Главный штаб ВРС имел в прямом подчинении лишь бригаду/а по сути полк/ Сербской Гвардии /не путать название одноименных добровольческих формировании на примере СГ из Илиджи или СГ из Югославии/,дислоцированную в Калиновике несколько южнее Сербского Сараево и Заштитни пук/защитный полк/, дислоцированный в Хан-Пиеске несколько севернее Сербского Сараево, где так же находился и Главный штаб ВРС. Обе части пополнялись, в основном, «младым войском», то есть срочнослужащими и несколько подразделений военной полиции, диверсантов боевого и тылового обеспечения, в большей степени пополненные военнослужащими —контрактниками, коренным образом ситуацию измените не могли. Возвращаться к оценке способностей срочнослужащих не стоит, но ясно, что они, даже отдавая все от себя, не могли быть тем «кулаком», которым командование бы пробивало в нужном месте неприятельскую оборону.На деле их постоянно приходилось усиливать различными ударными/интервентными/ отрядами в ходе проведения операций, что все равно не избавляло их от немалых потерь. Логично было, хотя бы на худой конец создать несколько таких отрядов на постоянной основе в составе «Младо войско"/молодое войско/,как часто называли эти части в местной среде, но этого не произошло и опытным кадром в них были лишь командиры взводов и рот.Что же касается самих ударных отрядов, то они нередко слались в бой командованием без планирования операции, а нередко и просто на «убой» с полным сознанием не только о возможных потерях, но и о явной ненужности таких операций. Возможно кто-то этим хотел «щелкнуть» о носу «зарывавшихся» командиров таких отрядов, многие из которых были может и смелыми бойцами, но бестолковыми командирами. Однако эти командиры находились на должностях в воинской организации и было безрассудно выяснять отношения с ними на крови простых бойцов, в конце концов, в своем большинстве узнавших об этих командирах с их поставления на эти должности.Безответственность наверху и дилетантство внизу привели в конечном итоге к тому, что желающих участвовать в акциях становилось все меньше. Посылка в акции сводных групп из состава обычных подразделении себя не оправдало из-за их общей низкой сплоченности и подготовки, а положенные по штату в частях разведывательно-диверсионные и военно-полицейские подразделения не обладали ни достаточным числом бойцов, ни боевой техникой, ни опытам штурмовых акции. К тому же и оснащены они были, как правило, легким вооружением, и далеко не всегда имели больше пары единиц легковой бронетехники, а нередко и вообще ее не имели. Разведывательно-диверсионные подразделения должны были прежде всего поставлять разведданные в штаб, но и эта разведка шла почти исключительно во фронтовой полосе без рейдов в тыл противника.Военная полиция использовалась, главным образом, для охраны объектов в тылу и патрульно-постовой службы, а командиры неохотно отрывали не для фронта.Интервентные же взводы военной полиции могли решать лишь очень ограниченные по масштабу задачи из-за своей малой численности. Со временем, правда, число разведывательно-диверсионных и военно-полицейских подразделений увеличилось и, они появлялись порою даже в иных батальонах, но продолжали оставаться о численности на уровне нескольких десятков бойцов из-за все того же недостатка боевой техники и личного состава, наконец, из-за обычного дилетантства не были должным образом подготовлены для выполнения поставленных задач на фронте . Задачи же эти состояли в прорыве неприятельской обороны, в захвате определенных его объектов, либо наоборот, в остановке неприятельских прорывов своей обороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136