Этих самолетов в округе к тому времени было уже более сотни, но летчики еще не успели их полностью освоить.
А потом площадь оказалась во власти по-праздничному пестрых колонн ликующих киевлян. Народ радовался своим успехам. На транспарантах, которые несли демонстранты, — обилие цифр: рабочие рапортовали о выполнении и перевыполнении производственных заданий. Но были и плакаты, призывающие повышать революционную бдительность, крепить оборону. Мне запомнилось огромное панно, на котором были изображены рабочие и колхозники — суровые, с оружием в руках. Самой популярной песней демонстрантов была знаменитая «Если завтра война…».
Почти три часа текли по площади многолюдные колонны — полмиллиона демонстрантов! Незабываемое зрелище!
Последний весенний месяц не принес потепления в международных отношениях. Советское государство готовилось к отпору. Именно так мы в штабе округа расценили назначение И. В. Сталина Председателем Совета Народных Комиссаров. Впервые за годы существования Советской власти руководство Центральным Комитетом партии и Советом Народных Комиссаров было сосредоточено в одних руках. Нужно сказать, что все с удовлетворением встретили это сообщение.
В начале мая мы получили оперативную директиву Народного комиссара обороны, которая определила задачи войск округа на случай внезапного нападения гитлеровцев на нашу страну.
Читатель может усомниться в необходимости такой директивы: ведь отражение возможной агрессии предусматривалось планом прикрытия государственной границы. Однако к тому времени этот план не был еще утвержден Москвой. Видимо, поэтому Народный комиссар решил специальной директивой повысить боевую готовность западных приграничных округов. Задачи ставились конкретные: своевременно выявить сосредоточение войск наших вероятных противников, группировку их сил; не допустить вторжения войск агрессора на территорию СССР; быть готовыми упорной обороной надежно прикрыть мобилизацию, сосредоточение и развертывание войск округа.
В первом эшелоне, как и предусматривалось планом, готовились к развертыванию стрелковые корпуса, а во втором — механизированные (по одному на каждую из четырех армий). Стрелковые соединения должны были во что бы то ни стало остановить агрессора на линии приграничных укреплений, а прорвавшиеся его силы уничтожить решительными массированными ударами механизированных корпусов и авиации. В дополнение к плану прикрытия директива наркома требовала от командования округа спешно подготовить в 30 — 35 километрах от границы тыловой оборонительный рубеж, на который вывести пять стрелковых и четыре механизированных корпуса, составлявшие второй эшелон войск округа. Все эти перемещения войск должны были начаться по особому приказу наркома. Авиацию предписывалось держать в готовности к передислокации на полевые аэродромы. Определялось место командного пункта, с которого командование округа должно было руководить действиями войск в случае агрессии. Его начали спешно строить в Тарнополе.
На генералов Пуркаева, Добыкина, Трутко, меня и моего заместителя полковника Данилова легла новая задача: в короткий срок разработать всю оперативную документацию по организации выдвижения корпусов второго эшелона в приграничную зону. Во время этой работы у меня возникло сомнение: уж очень незначительной оказывалась общая глубина обороны — всего 50 километров . А если враг прорвется? Кто его встретит в тылу? Ведь в резерве командования округа сил почти не оставалось…
Я высказал свое опасение генералу Пуркаеву. Тот ответил, как всегда, не сразу. Хмуря брови, он помолчал, а потом отрезал:
— В Москве знают, что делают. В тылу будет кому встретить прорвавшиеся войска.
Позже я убедился в правоте начальника штаба. Во второй половине мая мы получили директиву, в которой предписывалось принять из Северо-Кавказского военного округа к разместить в лагерях управление 34-го стрелкового корпуса с корпусными частями, четыре стрелковые и одну горнострелковую дивизии. С войсками прибудет оперативная группа во главе с первым заместителем командующего Северо-Кавказским округом генерал-лейтенантом М. А. Рейтером.
Генеральный штаб определил и дислокацию прибывающих войск.
Первый эшелон должен был прийти 20 мая.
Новая директива, хотя, видимо, и не была неожиданной для командования округа, все же весьма озаботила всех: ведь предстояло в короткий срок разместить почти целую армию. Кирпонос долго сидел задумавшись, а потом размашисто написал на документе: «Начальнику штаба. Прошу обеспечить выполнение настоящей директивы, обратив особое внимание на удобства размещения и обеспечение пищеблоками». Пуркаев тут же приказал мне немедленно разработать соответствующий план.
На следующий день план был готов и утвержден командующим.
Свалившиеся на наши головы новые хлопоты помешали мне участвовать в окружном командно-штабном учении, которым руководил генерал-лейтенант Яковлев, заместитель командующего округом. По отзывам товарищей, оно прошло хорошо, и штабы армий получили много полезного в области планирования и ведения армейской наступательной операции.
В конце мая значительная часть командиров штаба округа была занята приемом и размещением прибывавших войск. Эшелон следовал за эшелоном. Оперативный отдел превратился в своеобразный диспетчерский пункт, куда стекалась вся информация о движении и состоянии частей. Дивизии прибывали боеспособные, хотя были жалобы на некомплект среднего комсостава и недостаток боевой техники, транспорта и средств связи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184