Док вышел из кухни и направился переднюю и уже открывал парадную дверь, когда увидел Лэнка Уоллена, крадущегося через желтую полоску света, которая косо падала из комнаты, где лежал Барби.
Оэкленд не удивился бы, обнаружив Уоллена, оказывающим внимание умирающему человеку, поскольку в его обязанности, как шерифа округа, входило расследование всех нарушений правопорядка и ведения следствия. Однако, его смутило поведение Уоллена — крадущегося по его двору, как обыкновенный воришка.
Док Оэкленд услышал, как приподнялась рама окна, и уже подходя к комнате, где лежал Барби, он вдруг услышал, как прозвучали два выстрела. Оэкленд остановился как вкопанный, потрясенный происходящим, затем он прошел в комнату и вскрикнул от испуга, увидев простреленную пулями простынь. Окно оставалось приоткрытым и он бросился к нему, высунул голову и увидев убегающего Уоллена, закричал:
— Шериф Уоллен, какого черта!
Лэнк Уоллен услышал его окрик и остановился в нерешительности. Он был в двух шагах от забора, по ту сторону которого была ночная тьма. Можно было забежать в соседний двор, пройти по задней улочке, минуя городской кораль для скота и затем осторожно пробраться к тыльной стороне офиса шерифа. А оттуда, тотчас же направиться к дому доктора, натягивая на ходу рубашку и неся в руках кобуру с револьвером, конечно снова полностью заряженным.
Но сейчас, свет от кона беспощадно лился на него и там, в окне, был док Оэкленд, гневно смотревший в его сторону.
На какой-то момент Уоллен растерялся, не зная что делать. Он стоял в замешательстве, проклиная Рада Темплтона, ненавидя весь этот проклятый город и его жителей.
Оэкленд крикнул:
— Почему ты сделал это, Лэнк? Он был уже мертв, во всяком случае. Барби так и не пришел в сознание.
Уоллен услышал его слова и его плечи опустились. Он был пойман на месте преступления и отступать было некуда. Затем он увидел толпу горожан, подходившую с другой стороны улицы. Нужно было срочно спасаться бегством.
Люси обнаружила Джоэля Хендри в конце городского кораля, смотревшим через ограду на взбитую, словно масло грязь двора. Он слышал ее приближение и встретил девушку спокойно, погруженный в раздумья, мимолетно взглянув и затем, как бы игнорируя, отвернулся. Но Люси пришла к нему, чтобы получить ответы на некоторые вполне уместные вопросы.
Она уже неоднократно спрашивала Джоэля о его прошлом, но ответом была всегда вежливая тишина. Но сейчас она хотела все знать и немедленно.
— Джоэль, что произошло в салуне?
— Я застрелил двух человек.
— Почему?
Он взглянул на нее с торжественным видом.
— Они сделали мне вызов.
— Отец сказал, что это ты их вызвал и убил обоих, потому что ты хотел, чтобы они молчали.
Джоэль легко проворчал:
— Я представляю, что он наговорил, Люси. Твой отец переворачивает все с ног на голову, по собственному усмотрению и к своей собственной выгоде.
Люси не восприняла это, как обиду. Сейчас было не до родственных чувств и прошедших привязанностей. Сейчас нужно было установить истину и она должна ее выяснить, поскольку это беспокоит ее всю ночь, и раз уж это вызывает гнев Джоэля Хендри, или же как-то бесчестит ее отца. К тому же она не могла поверить, что проблему с их взаимоотношениями невозможно как-либо решить.
— Что же потом произошло, Джоэль? Пожалуйста, расскажи мне. Я совершенно сбита с толку и расстроена. Я полагаю, что заслуживаю, по крайней мере объяснения.
Взгляд Хендри смягчился и он впервые за время разговора обернулся к ней.
— Да, — сказал он, — ты заслуживаешь объяснений. Возможно, ты должна была получить их еще задолго до этого дня. Я никогда прежде не рассказывал кому-либо о моем прошлом, в котором впрочем нет ничего постыдного.
Джоэль прочел в ее лице вздох облегчения и ободренный этим продолжил:
— Я был маршалом в дюжине маленьких городишек, пролегающих вдоль границы. Женился, и моя жена умерла при родах Линуса. Затем, после ее смерти, я решил, что Линус должен иметь хорошую и обеспеченную жизнь, свободную от беспокойств, связанных с моей работой, от беспокойств, которые имела моя жена, и которые могли способствовать ее смерти.
Люси начала было протестовать против выслушивания его истории, но Джоэль остановил ее жестом и продолжил более спокойно.
— Я пытался обосноваться в Пинто-Каунти, но неприятности всегда сами находили меня. Не было месяца, чтобы кто-нибудь не захотел поспорить со мной, объявленных вне закона, я выслеживал, хватал и сажал за решетку, хватавшихся по любому поводу за оружие, я убивал, препятствовал грабежам. Там тоже имелось разного рода отродье, пытавшиеся с помощью револьвера снискать себе славу, полагавших, что я медленно вытаскиваю свой револьвер, желавших сделать свою первую зарубку имея мое имя в виду.
Джоэль устало вздохнул и взглянул назад, на город, через плечо. Он отвернулся от ограды и зашагал вдоль холма, возвышавшегося над городом, легкими большими шагами, но позволяя Люси поспевать за ним.
— Таким образом я приехал в Кросс-Роудс, поселился тут, имея лишь деньги, которые удалось скопить. Я частью изменил свое имя, от Хендерсона к Хендри, чтобы позволить себе жить мирно. Я не намеревался жить вдали от людей. По началу я завел друзей, но потом они начали задавать слишком много вопросов. Я чувствовал, что самое лучшее, до той поры, пока Линус не вырастет и как следует не окрепнет, держаться от всех на дистанции и я делал это достаточно успешно.
— Конечно, Джоэль, слишком успешно, — сказала Люси, и в ее голубых глазах был некий мягкий блеск, воодушевлявший Джоэля Хендри.
— Слишком успешно, — разгорячился он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35