Как кролики: белые, красные и коричневые. Спасались все. Опять же — кто мог.
К несчастью, Маккенна с Беном Коллом ехали завернувшись в одеяла, чтобы защититься от ночного холода пустыни. Одеяла были индейскими и белые закутались до бровей, закрыв лица как это обычно делали мескалерские и мимбренские апачи. И Фрэнчи Стэнтон накинула одеяло, которое дала ей Маль-и-пай, американское армейское одеяло, и, подражая индианке, завернулась им с головой, на апачский манер, но в неверном утреннем свете, подогреваемые клокочущей в жилах африканской, доставшейся от диких предков кровью, негритянским кавалеристам было в высшей степени наплевать, сотканы эти одеяла в деревушке хопи или зуни или содраны с убитого в Белых Горах соплеменника. Они просто били из карабинов по приближающимся индейским пони и по укутанным до глаз фигурам в одеялах или сомбреро. Они знали, что среди этих людей есть женщины. Но поскольку в любом официальном рапорте упоминалось обычно об уничтожении индейцев вообще, женщина оказывалась ничуть не хуже мужчины, а попадись под горячую руку ребятенок — индейский — то и он сошел бы за взрослого. Поэтому Маккенна повернул коня и поскакал вслед за Пелоном Лопесом. Нагнав по пути тяжело груженного мустанга, на котором сидела Фрэнчи Стэнтон, он протянул руку в перчатке и изо всей силы наподдал пони по крестцу. От резкой боли лошадка изумленно заржала и пошла с удивительной для такой малютки скоростью. В тот же самый момент Маккенна взглянул через плечо и заметил распластавшихся людей среди кустов и валунов, огораживающих колодец. Четверо: Санчес, Дэплен, Беш и Бен Колл. Первые трое не шевелились, но Колл был еще жив. Он полз — трусливо — к черным кавалеристам, размахивая шляпой и крича:
— Не стреляйте, не стреляйте, это я, Бен Колл!
Пони дезертира-мексиканца, Рауля Дэплена и стройного с поразительно-звучным голосом внука Кочиза, валялись рядом с их хозяевами, напоминая смятые, перекрученные кучи белья. Песок и камень. Лошадь Бена Колла с хлопавшими по ветру стременами, волочащимися по песку поводьями, не задетая ни одной шальной пулей, удирала к востоку от Скаллз. Эту картину битвы, точнее избиения, Глен Маккенна запомнил навсегда.
В следующее мгновение его лошадь завернула за спасительный выступ скалы, укрывшись от сыплющихся градом пуль. В ту же секунду его нагнала Фрэнчи Стэнтон. С диким воплем Маккенна дал коню шпоры и, пригнувшись к шее животного, как безумный, поскакал вслед за Пелоном, Хачитой, Салли и старой Маль-и-пай. Белая девушка нагоняла остатки отряда…
ПРИВАЛ И НАБЛЮДЕНИЕ
Понимая, что делать больше нечего, Маккенна с Фрэнчи проскакали за бандитами до первых уступов Яки-Хиллс. Нагромождение песчаника за их спинами надежно прикрывало тыл. Если расчеты насчет негритянской кавалерии были сделаны правильно, то солдаты сейчас должны находиться в полумиле за ними. Так как Колл вряд ли сумел добраться до солдат и объяснить белому офицеру все насчет Маккенны и Фрэнчи, то угроза скорой расправы возрастала в прогрессии. Глен решил, что Бен, видимо, умер. Его рана была смертельной. И сейчас он валяется в нескольких ярдах от Беша, Санчеса и Рауля Дэплена такой же мертвый, как и они. Поэтому шотландец не собирался спорить с Пелоном, подгонявшим отставших белых криками: «держитесь»и «быстрее!». Фрэнчи тоже не жаловалась. В этих краях считается нормальным, если человека с крошечного расстояния убивают выстрелом в затылок, поэтому мужчины об этом просто забывают. Женщины же после нескольких недель акклиматизации полностью свыкаются с ружьями и стрельбой — а Фрэнчи жила у Стэнтонов целых пять месяцев. Конечно, ее нельзя было назвать несгибаемым пионером диких просторов, но и «хлыщом», с тем уничижительным оттенком, который жители Аризоны используют применительно к приезжим с Востока, — тоже. Поэтому девушка, услышав окрик, только скупо улыбнулась, и Маккенна, почувствовав себя вдвойне счастливым, вздохнул с облегчением. Она не только умно поступала, но и слепо ему доверяла. И этот груз доверия, внезапно свалившийся ему на плечи, старатель-одиночка принял с легкостью, словно всю жизнь ждал чего-то подобного.
Но мгновение облегчения быстро миновало. Когда задыхающиеся пони взобрались на гребень холма, Пелон приказал остановиться. С навеса, на котором они расположились, отлично просматривался песчаный откос, а за ним — колодец у Скаллз, и, таким образом, через несколько мгновений напряженного ожидания они должны были увидеть посланную за ними погоню.
Все спешились, чтобы дать коням продышаться. Апачи — Салли, Маль-и-пай и Хачита, — сгрудились вокруг Пелона, который внимательно всматривался в лежащую внизу долину. Маккенна с Фрэнчи встали чуть поодаль. Время и место для первого разговора было выбрано не самое удачное. Но Маккенна, подозревая, что из-за постоянной слежки, которой не гнушались их индейские товарищи, другой возможности может и не быть, решил форсировать события.
— Я все-таки думаю, Фрэнчи, — начал он нескладно, — что мы должны как-нибудь выпутаться из этой передряги.
Глен уже вторично называл девушку по имени и на сей раз у него это вышло вполне естественно. Разглядывая ее в свете нарождающегося дня, шотландец был поражен ее невероятной свежестью и красотой. Едва доставая до его плеча, Фрэнчи была столь физически совершенна и легка, что Маккенна, как и никто другой, не смог бы сейчас подумать о том, что заставило его лицо вспыхнуть тогда, в тупичке «Нежданного Привала». Он просто увидел очень молодую пленницу, захваченную бандой индейцев и полукровок, налетевших из старой Мексики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73