Это было хорошенькое личико, но, пожалуй, слегка подпорченное слишком щедрым слоем пудры и румян. Как и все, работавшие в баре, она знала Пита Коннигана. Она не была по-настоящему влюблена в него — Санни Барстоу взяла себе за правило никогда не привязываться всем сердцем к мужчине, даже к такому лихому буяну-красавцу, как покойный Пит.
Все они знали покойного, и у каждого была своя особая причина радоваться его смерти. Дик Эмерик, Хэл Симс, Стив Уотлинг, Мэйс Халлидей — четыре человека столь разного происхождения и положения в обществе, были теперь объединены общим чувством: после смерти Коннигана они почувствовали глубокое облегчение.
Эмерик потягивал из стакана, глядя на свое отражение в зеркале, и вспоминал самый первый день, когда Конниган приехал в Каррсберг. Пять месяцев назад. Обостренная обидой память шерифа хранила это событие с безукоризненной четкостью. Для Дика Эмерика все было как будто вчера. Этот чужак заметил его, сверкнул насмешливой улыбкой и повернул коня к крыльцу участка, где сидел Эмерик, греясь на солнышке.
— Тебя зовут Эмерик, — сказал он так тихо, что его не мог услышать никто, кроме самого Эмерика. — Ты когда-то был городским маршалом в Хаттонвилле, в Канзасе. Ты держал в тюрьме заключенного в ожидании суда, и этот заключенный не пользовался в городке любовью…
Эмерик взбеленился, попытался угрожающим тоном добиться от незнакомца объяснений, кто он такой и чего ему нужно — но Конниган продолжал с издевкой выкладывать обвинения, как будто Эмерик вообще рта не открывал.
— Толпа окружила твою тюрьму, Эмерик, и ты струсил. Вместо того, чтобы попытаться сдержать их, ты выдал им этого несчастного омбре. Они его линчевали прямо перед городским залом собраний. Я знаю. Я там был. Я видел все с начала до конца. Как себя чувствует человек, Эмерик, с таким камнем на совести? — Он подогнал коня еще ближе, наклонился, ухмыльнулся прямо в покрывшееся испариной лицо шерифа, и добавил: — Может, я когда обозлюсь на тебя, Эмерик. Может, я расскажу всему городу, что ты за человек, — а может и нет. Интересные я вещи, говорю, а? И все время ты будешь трястись и думать, не раскроет ли рот Пит Конниган…
И с того времени дерзкий, все время нарывающийся на скандал молодой чужак постоянно заставлял ощущать свое присутствие. Раз двадцать Эмерика с Симсом вызывали разбирать скандалы и драки, в которых был замешан Конниган. Опасаясь, что этот буян выдаст его позорную тайну, Эмерик не решался арестовать его. И Конниган оставался на свободе до самого убийства Роя Таннера, злополучного игрока-гастролера, нашедшего свою смерть в одной из задних комнат заведения Мэйса Халлидея. Что ж, теперь все позади. Конниган мертв, с ним покончено, нет больше этой занозы в боку. И Эмерик попытался улыбнуться своему отражению в зеркале и убедить себя, что жалеть не о чем. Его тайна вне опасности.
Хэл Симс видел в зеркале улыбающегося, красивого, торжествующего человека. Коннигана больше нет — значит, нет соперника! Теперь у вдовы вновь возродятся чувства к тому, кому они и должны принадлежать. Лорэйн станет его женой. Может, какое-то время она будет соблюдать траур по усопшему. Это вполне естественно, — полагал он. Лорэйн склонна к сентиментальности. С Конниганом она была едва знакома, вряд ли обменялась с ним и десятком слов, кроме тех нечастых случаев, когда он заглядывал к ней в лавку купить что-нибудь. Но какое-то влечение было, Симс в этом не сомневался. В свои тридцать лет Лорэйн была матерью семилетней дочери — это зловредное отродье Симс тихо ненавидел. Лорэйн вдовела уже шесть лет и, по мнению помощника шерифа, изнывала без любви и вполне созрела для второго замужества. Уже несколько лет Симс ухаживал за ней. Он уже поздравлял себя с близкой победой — но появление этого чужака заставило его потерять покой.
В течение пяти месяцев с момента появления Коннигана Лорэйн присматривалась к нему. Симс знал это. Он видел, как она смотрит на этого надменно-привлекательного буяна — задумчиво и мечтательно. И, что важнее, ее отношение к помощнику шерифа стало куда прохладнее. Для Симса она вдруг стала далекой и неприступной, так что его ненависть к Коннигану стала жизненно важной, как раковая опухоль, которую необходимо вырезать. Убийство Роя Таннера, как представилось Симсу, давало решение всех его проблем. Когда Уотлинг, Халлидей и Санни Барстоу показали под присягой, что Конниган без зазрения совести убил Таннера, у Коннигана не осталось ни одного шанса. Симс и Эмерик арестовали его и держали в тюрьме до суда. Мосс Боувэл, разъездной судья, должен был приехать в Каррсберг через два дня. Такая жалость. Не придется теперь старине Моссу потрудиться, председательствуя на суде над Конниганом.
Симс должен благодарить за это Стива Уотлинга. Уотлинг имел вчера с ним сугубо доверительную беседу, и намекнул, что для всех связанных с этим делом будет куда лучше, если заключенный вообще не попадет в суд.
— Мои причины — это мое дело, Симс, — сказал ему Уотлинг. — Только вдруг меня осенило, что и у тебя тоже есть кое-какие резоны. Имеешь случай заработать приятную такую тыщонку долларов. Тебе это будет несложно, Симс. Просто устрой так, чтоб Конниган мог сбежать, — а мы все присоединимся к погоне и пристрелим его. Проще простого, приятель. И мне можно не беспокоиться, станешь ли ты держать язык за зубами. Ну, так как насчет этого?
Как насчет этого?! Симс ухватился за такую возможность. До уотлинговых причин ему дела нет. Конниган работал у Уотлинга пару месяцев. Можно не сомневаться, Конниган не раз наступил на мозоль здоровяку-ранчеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41