Ему не понравилось выслушивать, как захваливают индейцев просто из-за того, что рейнджеры считали, что их трудно убить. Разумеется, бывают и незаурядные индейцы, но большинство все же самые обыкновенные, и убить их особого труда не составляет. Да он сам был не прочь столкнуться и сразиться с тем же Гомесом, которою Калл обрисовал как низенького и кривоногого человечка.
— Сдается мне, что я смогу одолеть в бою любого кривоногого, — сказал он Верзиле Биллу Колеману, но тот счел это замечание довольно странным.
— Жаль, что у меня не сохранилась губная гармошка, — произнес в ответ Верзила Билл. — Что-то уж больно скучные речи мы ведем перед сном, какие-то однообразные.
5
На следующий день они увидели на западе очертания далеких гор. У капитана Салазара сразу же поднялось настроение.
— Это горы Кабалло, — объяснил он. — Как только пройдем их, сразу же попадем в места, где есть пища. Лас-Крусес теперь совсем близко.
— Близко, говорите? — не поверил Гас.
Даже при его остром зрении далекие горы казались тоненькой черточкой, а в животе у него вовсю урчало от голода.
— Что капитан подразумевает под словом «неподалеку»? — спросил он Калла. — Может, мы прошагаем еще целую неделю, пока подойдем к этим холмам.
Под мышкой у Калла болело от самодельного костыля так сильно, что ему приходилось стискивать зубы каждый раз, когда он опирался на него. Ноги заметно поджили, он мог даже немного ступать на ту, которая болела больше, но только если шел не спеша и осторожно, поэтому совсем отказаться от костыля он все же опасался. Горы могут находиться и в семи-десяти пяти милях от них, но в любом случае придется пересекать их.
В тот день, несмотря на оптимизм капитана Салазара, многие мексиканские солдаты выбыли из строя. Они испытывали голод и слабели с каждым днем и часом. В середине дня капитан приказал устроить привал и отдыхать, а когда подошло время выступать снова в поход, шестеро солдат просто не смогли подняться. Глаза у них были безжизненными.
— Дурачье, ведь уже безопасные места видны, — понапрасну увещевал их Салазар. — Не пойдете дальше, Гомес к вам явится. Он всех мигом прикончит, да еще вам может и не повезти так, как повезло тем троим, убитым одними стрелами. Может, он захочет с вами позабавиться — а забавы апачей отнюдь не из приятных.
Пока он говорил, выражение лиц солдат не менялось, они лишь взглянули на него и тут же опустили глаза.
— Им пришел конец, — заключил Длинноногий. — Мы все подошли к последней черте. Эти мальчишки выдохлись совсем. Капитан может, конечно, орать и бесноваться сколько ему угодно, — но они: уже готовы.
Капитан Салазар наконец тоже пришел к такому же выводу. Он сурово посмотрел на шестерку, но снова убеждать их двигаться дальше не стал. Забрав у них три мушкета, он повернулся и собрался уходить.
— Боеприпасы я оставляю вам, — сказал он напоследок. — У троих есть ружья. Палите из них по апачам. Если не разгромите их, то хоть отгоните, а потом застрелитесь сами из пистолетов. Прощайте.
Оставлять на произвол судьбы шестерых своих солдат ему было нелегко — труднее даже, чем полагали техасцы. За время своего пребывания в плену они ближе познакомились со многими мексиканцами — узнали, как их зовут, а сидя вокруг костра по вечерам выучили отдельные слова и фразы по-испански и разговаривали с ними. Длинноногий, к примеру, узнал свое имя по-испански, а мексиканские ребята стали называть его по-английски. Гас показал двумя парнишкам, как играть в «ножички», Матильда и Верзила Билл обучили некоторых простым карточным играм. В самые холодные вечера все они сбивались в кучу и передавали карты по кругу закоченевшими руками. Пройдя вместе трудный и утомительный путь в десятки миль, они перестали испытывать чувство враждебности друг к другу — все они находились в равном отчаянном положении. Один из мексиканцев, умевший обрабатывать дерево, так обстругал и отполировал развилку на костыле Вудроу Калла, что тот перестал натирать кожу под мышкой.
И вот теперь они оставляют шестерых своих знакомых — Салазар и остальные мексиканцы уже ушли вперед на сотню ярдов, направляясь к видневшимся вдали горам.
— Премного тебе благодарен, — поблагодарил Калл мальчика, который обстругал ему костыль.
Кто-то из техасцев невнятно пробормотал прощальные слова, но Матильда молчала — она чувствовала, что не вынесет сцены прощания: мальчишки умирают день за днем, один за другим. Она повернулась и пошла, плача, от них.
— Боже мой, нам нужно где-то раздобыть хоть какую-нибудь еду. Этот проклятый переход на пустой желудок вымотал меня вконец, — пожаловался Верзила Билл.
В середине дня отряд проходил мимо участка с растущими дикими тыквами — побеги их стелились по песку, и их было там многие дюжины.
— А можно их есть, капитан? — поинтересовался Длинноногий.
— Это дикие тыквы, — пояснил Салазар. — Если хотите есть тыкву, ешьте, пожалуйста.
— Капитан, но другого ничего нет, — заметил Длинноногий. — Те горы, похоже, не так уж близко находятся. Нам лучше сорвать несколько штук и попробовать.
— Поступайте, как знаете, — ответил Салазар. — Я же лучше буду ходить голодным, нежели есть эти тыквы.
Вечером, однако, он проголодался еще сильнее и решил отведать тыкву. Они разложили небольшой костер, положили в него тыквы и стали печь, как пекли картошку. Тыквы сморщивались и высыхали, а людям приходилось грызть обугленную кожуру.
— По вкусу как головешки, — с разочарованием произнес Гас.
— Если подать их на тарелках, то, может, они показались бы нам вкуснее, — высказался Верзила Билл, чем немало рассмешил Длинноногого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175