— огрызнулся повар. — Тебе не за что платить. А вот я хотел бы купить билет на то представление на станции.— Твой босс вышвырнет тебя отсюда вместе с твоей красной рожей, — пообещал я.— Ах ты, тупой недоносок! — рявкнул повар. — Я сам себе хозяин. Это заведение принадлежит мне.Отдав ему двадцать пять центов, я толкнул другую такую же монету по стойке бармену, но он схватил ее и бросил мне обратно.Так уж оно повелось на Западе между настоящими мужчинами. Если ты им покажешься, они раскрывают свои кошельки, и тогда уж к черту все церемонии!Я вышел на улицу вместе с мистером Эдвардом Дюганом.— Доброй ночи, — произнес он, — и благодарю тебя за ошибку повара. Не часто мне приходилось так плотно и вкусно поесть.— Да уж, похоже, последнее время ты не много работал ножом и вилкой.— Не ел, хочешь ты сказать? — опять уточнил он.Я чуть не рассмеялся ему в лицо.— Верно, именно это и хотел сказать.— Да, — признался Слоуп. — Последние три дня я не ел.— Ничего — за целых три дня?!— Ничего, — подтвердил он. — Ну, еще раз до свидания, Рэд. Мне очень повезло, что я тебя встретил. А еще должен поблагодарить тебя за совет, который ты мне дал там, на станции. Правда, надеюсь, что тот человек не очень пострадал.— Нет, не очень, всего лишь полностью вышел из строя. Думаю, его пришлось с головы до ног заковать в гипс.Я смотрел на Слоупа, пытался понять, что он за человек, и никак не мог. Надо же, тащился пешком целых три дня, всего раз за это время глотнул воды, а потом с ходу размазал по земле здоровенного быка. Ну, что вы на это скажете?Я видел перед собой чемпиона мира по борьбе в тяжелом весе, видел его вроде как бы в электрическом сиянии славы и не мог промолвить ни слова.Он протянул руку. Я взял ее и, не выпуская, спросил:— Куда ты теперь, Слоуп?— Вон туда, — показал он, протянув свободную руку вверх.— Это что же? На одну из звезд?Парень улыбнулся. Улыбка у него была совсем детская.— Пойду к перевалу между вон теми высокими горами, — пояснил он.До перевала было около восьмидесяти миль. Неужели для него такое расстояние как раз плюнуть?— Почему ты не остановишься на ночь, чтобы поспать?— О да, — ответил он. — Конечно, я устроюсь где-нибудь на ночлег. В это время года ночи очень теплые.— Послушай, а почему бы тебе не пойти в мою комнату в гостинице и не переночевать там? — предложил я.— Переночевать в гостинице? Но я не могу заплатить за себя и даже не мог мечтать…— Дело вот в чем, как раз сейчас моего приятеля нет в городе, — с ходу соврал я. — И его большая постель только зря простаивает. Кроме того, мне ужасно одиноко.— В самом деле? — закусил он губу, пытаясь вникнуть в ситуацию, однако со своими способностями далеко не продвинулся.— Да, боюсь темноты, вот в чем проблема.Я ожидал, что Слоуп расхохочется, но он и не подумал смеяться.— Помню, у моего брата в твоем возрасте были те же проблемы, — отреагировал этот увалень. — Конечно, если дело обстоит так, я с радостью пойду с тобой. Одна мысль о настоящей кровати… действительно…На этот раз он засмеялся, глуповато и застенчиво, и мы двинулись с ним вперед.Честно говоря, я понятия не имел, была ли в этом городишке гостиница, но довольно скоро на углу улицы заметил нужную вывеску и у самых дверей отеля остановил Слоупа:— Подожди здесь минуту и внимательно посмотри вон на ту вывеску, над кузнечной мастерской через улицу. Я расскажу тебе о ней целую историю.Потом один вошел в вестибюль и, приблизившись к стойке, спросил у клерка комнату на двоих.— Для кого? — поинтересовался он.— Для меня и моего товарища.— Какую комнату?— Спальню, болван, — разозлился я в основном из-за того, как он рассматривал мою одежду.Клерк перегнулся через стойку, но я быстренько отступил на шаг.— Мне кажется… — начал он.— Сколько стоит комната? — задал я вопрос.— Всего доллар и семьдесят пять центов.В то время это была довольно порядочная цена, но я безропотно выложил деньги и записался в регистрационной книге как Уильям Вэнс, затем вышел и нашел Слоупа послушно стоящим на том самом месте, где я его оставил.Глянув на его приветливое лицо, широкие плечи и спокойные, терпеливые глаза, я вдруг почувствовал, что меня пронзила жалость, сердце прямо-таки защемило. Захотелось хоть как-то о нем позаботиться, только я не знал, как к этому подступиться.— Я изучил эту вывеску, Рэд, — доложил он.— Ну вот, завтра, когда будет светло, если вновь на нее посмотришь, то как раз в середине буквы «Б» увидишь дырочку не больше дюйма. Эту пулю выпустили от бедра из кольта за целый квартал отсюда и таким образом выиграли пари в целых пять сотен долларов!— Ну и ну! — удивился Дюган. — Просто поразительно. Я должен записать это в моем дневнике.Он заглотнул придуманную мою чепуху, словно так и надо.— Ты что, в самом деле ведешь дневник? — полюбопытствовал я, когда мы двинулись к отелю.— Да, чтобы иметь возможность рассказать в письмах папе и маме обо всем самом интересном.Пока этот идиотский клерк с подозрением разглядывал рваную одежду нового постояльца, я стоял рядом и пытался представить себе, что должны думать предки Дюгана о своем сыне, который за три дня отмахивает двести пятьдесят миль всего лишь с одним глотком воды на пустой желудок. Наверное, никакой фантазии не хватит вообразить, что он там пишет домой!Наконец мы поднялись наверх в комнату, которая оказалась довольно приличной — две кровати, умывальник и все такое.Слоуп разделся и устроил себе настоящую баню — терся мокрой губкой до тех пор, пока чуть не содрал с себя кожу. Затем вытерся и объявил, что должен сделать записи за минувший день. С этими словами уселся на кровати, скрестив ноги, а я растянулся на моей койке и стал за ним наблюдать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11