— Я как раз собирался разыскать тебя, когда на морской базе недалеко от Чикаго получили это странное сообщение из полиции. А уже те люди по спецканалам связались со мной. Мир тесен. — Он повернул вправо по коридору к лифтам.
Около шести лет назад Кроссу даже проходить запрещалось мимо этого места.
— Все по-прежнему руководите отсюда программой “Дельта Флайт”?
— Если бы это было так, я бы тебе не ответил, но так как мы этим уже не занимаемся, я могу тебе это сказать. Разве что мне следовало спросить: “А что это за программа? Вы имеете в виду то, на что так падки газеты и журналы? А вообще сейчас здесь меньше персонала. Времена специализации”.
Лидбеттер вставил ключ в вызывное устройство лифта. Не успел он еще вынуть ключ, как двери одного из лифтов раскрылись. Лидбеттер вошел в лифт. Кросс затушил сигарету в урне, стоявшей между лифтами, и вошел за полковником. Двери закрылись. Лидбеттер вставил другой ключ в панель с номерами этажей и приложил к панели ладонь. Затем вынул ключ, и панель засветилась. Через мгновение она потухла, и лифт начал движение. Кросс почувствовал легкую тошноту.
— Наука удивительна, не правда ли? — сказал Лидбеттер.
— Да, действительно, просто грандиозна. А что будет, если я вставлю ключ и приложу свою руку к сенсорам панели?
— А как ты думаешь, что будет? — улыбнулся Лидбеттер.
Кросс улыбнулся в ответ:
— Как раз об этом я и думал.
Лифт остановился. Когда дверь открылась, на противоположной стене было число одиннадцать, выполненное цифрами величиной, по крайней мере, восемнадцать дюймов.
— Я думал, что здесь только десять этажей, включая верхний уровень.
— Здесь все цифры перепутаны — девятый этаж над нами имеет номер шесть, и все остальные пронумерованы в том же духе. Путаница для наших врагов.
— И для ваших сотрудников, — мягко сказал Кросс.
Они пошли по коридору, который казался идентичным верхнему, свернули в конце вправо, где он становился Т-образным, и прошли мимо ряда дверей, сделанных, похоже, из того же металла, что стены, потолок и пол коридора. Верхние этажи, где он учился, спал и ел шесть лет назад, вовсе не были похожи на этот. Они остановились перед двойной дверью, над которой на стене была цифра четыре.
— Я попробую угадать, — начал Кросс, — на самом деле это совсем не четвертый номер. Правильно?
— Правильно, — Лидбеттер приложил ладонь к панели, которая засветилась от прикосновения. Через секунду панель погасла, щелкнул автоматический замок двери, и Лидбеттер вошел в комнату.
Кросс последовал за ним. Приемная была отделана деревянными панелями.
— Я хотел начать это дело еще год назад, — сказал Лидбеттер, проходя мимо пустого секретарского стола. Через открытую дверь он вошел в кабинет, который также был обшит деревянными панелями. На дальней стене, под безвкусно выполненной фреской, изображавшей Гранд Каньон, находился полный бар.
— Хочешь выпить?
— Да. Не говорите мне ничего. Я провалил тест, — Кросс пошел по мохнатому ковровому покрытию. Комната была похожа на полуподвальное помещение для отдыха, только у стены стоял письменный стол. У той же стены, но у противоположного конца бара, был бильярдный стол. Под баром стоял холодильник. Кросс открыл его и взял банку пива. “Пиво — это то, что мне сейчас необходимо”, — сказал он сам себе. Эйб обратил внимание, что у него до сих пор дрожат руки.
— Один год, — сказал Лидбеттер, продолжая тему, начатую еще в приемной, — ушел у службы безопасности на всевозможные проверки. Один из патронов той забегаловки, где ты играл на пианино, был гомосексуалистом, а его любовником был парень из армянского посольства, как оказалось — агент КГБ.
— Да, это парень с карими глазами и упругой задницей. Но он сказал, что я не в его вкусе, — усмехнулся Кросс, допивая пиво. Холодильник был еще открыт. Он взял оттуда еще одну банку, открыл ее и закрыл холодильник.
— Скажи мне, как ты понимаешь концепцию “хирургического удара”? — Лидбеттер почти шептал, сидя на краю бильярдного стола.
— Зря вы так сидите. Это вредно для ног. Вы это знаете.
— Для моих ног?
— Нет, бильярдного стола, — Кросс прикурил сигарету. Их осталось всего три. Он закрыл глаза. — Хирургический удар, — начал он, открыв глаза, — это молниеносный десантно-диверсионный налет на известную безопасную цель, исполненный с исключительной точностью небольшой, отлично тренированной, группой специалистов.
— Объясни, что ты имеешь в виду, говоря “безопасная цель”?
— Это значит, что ты поражаешь только врага и никого другого. Ну, а все остальное будет уже небезопасно, — сказал Кросс, выпуская облако дыма.
— Мы получили разрешение на проведение операции “хирургический удар” против мирового терроризма.
— Всего сразу? А сколько тысяч парней в нашем распоряжении?
Лидбеттер, казалось, проигнорировал это замечание:
— Ты хочешь участвовать?
— А кто дал разрешение? Или я не вправе спрашивать?
— Спрашивай, что хочешь. Я все равно не могу ответить.
Кросс потушил свою сигарету, глядя на Лидбеттера через стойку бара.
— Если это сработает, никто не скажет “спасибо”, а если нет, то никто о нас не узнает. Не так ли?
Лидбеттер попытался самодовольно ухмыльнуться, но, как подумал Кросс, решил оставить улыбку на потом.
— Шанс на успех будет минимальный, но мы сейчас стараемся сделать все возможное в рамках дозволенного. Группу внедрения составят три человека. Четвертый будет осуществлять контроль на месте. Мы не станем возобновлять с тобой контракт на службу, записи о твоем участии в спецподразделении будут утеряны. Официально ты не будешь с нами связан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73