Но Смит не спешил себя обнаруживать. Он ждал, когда из автомобилей покажутся люди.
Машина Боба — старенький пикап — остановилась, открылась дверца со стороны водителя, и Мэтью увидел резкий профиль индейца. Да, это Боб Тубирс, нет сомнений.
Тут же из «Форда» вылез Генри Блэкдог, а за ним последовали еще двое мужчин, в которых Смит узнал членов местной ячейки «Патриотов».
Он сделал шаг в глубь комнаты и негромко сказал:
— Лилли, это твой брат.
— Боб?
— А у тебя есть другие? Да и кто еще, кроме Боба, может заявиться в гости среди ночи, даже не предупредив по радио о своем визите? Кстати, сейчас он наверняка захочет кофе. Как всегда.
Лилли уже встала с кровати и двинулась в кухню. Она была в длинном голубом халате и мягких тапочках — еще одном подарке Уиздома.
— Возьми свитер, Смит.
Тот кивнул и двинулся к стулу, на спинке которого висел его теплый свитер. Он решил не открывать дверь, пока Боб не постучит. Карабин он поставил в угол и осторожно натянул свитер — левая рука все еще болела. Пистолет Смит оставил торчать за поясом. Доверие — это все же одно, а беспечность — совсем другое.
Наконец в дверь постучали.
— Ты не голоден? — спросила Лилли.
— Боб точно не откажется, — ответил Смит. — Где там этот пирог с яблоками?
— Сейчас будет. Я его подогрею.
Смит кивнул. Хорошая мысль.
Снова раздался стук. Мэтью двинулся к двери, подумав мимоходом, каким идиотом был первый муж Лилли — не оценить такую женщину, заботливую, нежную, понимающую?
— Кретин, — буркнул он.
— Что? — крикнула Лилли из кухни.
— Ничего.
Он уже был у двери и открыл ее в тот момент, когда Боб собирался снова постучать.
— О, привет, Боб. Рад тебя видеть. Твоя рация, наверное, сломалась? Давай я попробую починить.
— Что? — удивился Боб. — Нет, с рацией все в порядке.
— Ну, заходи, заходи, добро пожаловать. Так ты хочешь сказать, что это моя не работает?
— Не знаю. С чего бы это?
Боб, Генри и еще двое мужчин вошли в дом. Ни один из них не потрудился закрыть дверь, поэтому это пришлось сделать Смиту, пока комнату не замело снегом.
— Привет, Лилли, — крикнул Боб сестре.
Остальные тоже что-то пробурчали. Лилли махнула им рукой и вышла в спальню. Мужчины расселись на стульях в гостиной.
— Рад видеть вас, джентльмены, — сказал Смит. — Как мило с вашей стороны, что вы решили заехать. Мы с Лилли как раз мучились бессонницей. Вы выбрали самое подходящее время для визита.
— Ну, извини, ладно, — сказал Тубирс с некоторым вызовом.
Смит открыл было рот, но тут появилась Лилли с его тапочками в руках.
— Кофе сейчас будет готов. Пирог с яблоками разогревается. Если вам нужно что-то еще, скажите мне.
Затем она опустилась на колени возле Смита и одела тапочки ему на ноги.
— Принести тебе сигару?
— Нет, спасибо.
Женщина встала и скрылась в кухне. Смит опять подумал, что ее прежнему мужу явно не помешала бы консультация у психиатра.
— Слушай, Смит, — начал Боб, — мы связались с «патриотами» из Метроу. Им нужны детали нашего плана. Но они готовы…
— А ты можешь передать им план по радио без риска, что его подслушают нежелательные люди?
— Я не…
— Вот именно. Ты не можешь этого гарантировать. Но если они не будут знать подробности, то скорее всего вообще не приедут, правильно?
— Правильно, — мрачно кивнул Боб.
Смит почувствовал запах кофе.
— Ну, хорошо. Тогда придется рискнуть.
Они с Бобом были почти что родственниками, Генри он знал давно и верил ему, двух других — Чарли и Рода — тоже не было оснований опасаться. В любом случае Смиту не хотелось лгать им, однако сейчас ложь должна была послужить во благо.
— Ладно, слушайте, — начал Смит. — Вот мой план…
Глава шестнадцатая
Дождь лил так сильно, что Роуз Шеперд было не по себе и она даже хотела попросить Дэвида остановится, ибо сплошная стена воды начисто перекрыла видимость.
Густая темнота тоже не улучшала ситуации. Но Роуз взяла себя в руки. Даже если Келли Мартинес и не очень ей нравилась как человек, она была их товарищем, «патриотом», и сейчас явно нуждалась в помощи, судя по последнему радиосообщению.
Поэтому Роуз молчала, лишь крепче вцепляясь пальцами в поручни сиденья и туже затянув ремень безопасности.
— …объект идет на скорости шестьдесят миль с юга от вас, Пращник. Приближается к посту на сто четвертой миле. Крысы у него на хвосте, но ос нет — погода плохая. Говорит Сэм. Желаю удачи. Прием.
«Пращник» — такой был псевдоним Холдена при радиопереговорах. Так его назвали, потому что библейский Давид убил Голиафа камнем из этого оружия.
А Дэвид Холден с неменьшим рвением, чем его древнееврейский тезка, сражался против Романа Маковски, узурпировавшего власть в стране, и против безжалостных террористов из «Фронта Освобождения Северной Америки».
— Спасибо, Сэм. Понял тебя. Говорит Пращник. Конец связи.
Дэвид положил микрофон на сиденье. Он вспомнил, что недавно Конгресс издал очередной указ по воле Маковски и теперь до отмены «чрезвычайного положения» гражданским лицам запрещалось пользоваться портативными радиостанциями. Но пока еще закон не был отработан и полиция не успевала контролировать все несанкционированные властями переговоры в эфире. Так что был шанс проскочить мимо не очень густых сетей блюстителей интересов президента.
— Слушай, Дэв, — сказала Рози, — я понимаю, что сейчас не время и не место об этом говорить, но, по-моему, операция в Монтане для нас очень важна. Но кроме того, если мы сейчас не предпримем каких-нибудь действий — пусть даже символических — против «ударников», которые оккупировали Метроу, то можем потерять доверие людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39