Пусть вами правит. Или отыскать в Ставропольских степях чабана, который растерял своих овец. Такой наверняка хорошим президентом будет. А еще лучше — подобрать в уральской пивной забулдыгу. Чем для России не президент? Впрочем, Андрей, если без шуток, пора русским на старых ладьях плыть к варягам и попросить кого-то: «Придите и правьте нами». И перестать говорить: «Мы великий народ». Сейчас вы уже не великий, а вымирающий. Андрей, ты же умный, пора видеть правду.— Я вижу.— Всю ли? Ты задумывался, как вами правит власть? Она не ведет вас за собой, а гонит вперед, как чабан гоняет баранов. Куда — на пастбище или на бойню, вы сами того не знаете. А идете. Некоторые пытаются упираться, их пускают на шашлык. А посмотри на своих попов. Это безобразная толпа шарлатанов, обуянных гордыней. Парча, золото, жемчуга. Найдешь такого муллу?— Разрешите сказать? — Иргаш просительно посмотрел на хана.— Иргаш, что за церемонии? Конечно, говори!— Я подумал, что русским нужно плыть на ладьях не на север, а к теплым морям. Пусть побывают в Арабских Эмиратах. В Эр-Рияде, в Дубае. Сравнят эти города со своими. Потом попросят шейха-мусульманина взять власть над Россией. Он вернет их народу природные богатства, которые сейчас украдены, и сделает людей обеспеченными без объявления социализма.Ширали-хан бросил довольный взгляд на Иргаша. Сказал, улыбаясь:— Он сам видел страны, где жизнь похожа на сказки Востока. Эр-Рияд, Абу-Даби, Аль-Айни, Дубай, Шарджа, Эль-Кувейт. Разве их сравнишь с Читой, Оренбургом или, как вы сами считаете, с великим Урюпинском? А?И тут же хан сменил тему.— У нас говорят: мыхман атанды улы, — гость главнее отца. Прошу, Андрей, отобедать со мной.— Премного благодарен, великий хан, — Андрей приложил ладонь к животу, показывая, насколько он полон. — Я уже воспользовался гостеприимством вашего дома и сейчас сыт.— Нет, трудная работа требует много пищи. Я предлагаю оценить искусство моих поваров, ибо сказано: стремящийся научиться отличать отличное от хорошего должен зашить иглой око удовольствия во имя познания блаженства, которое ведомо даже слепому.Трапеза затянулась до вечера. Ханское застолье не терпит суеты и поспешности.Прощались, когда с востока из-за гор на мир стала накатывать серая волна сумерек.— Экспедиция начнется не раньше чем через месяц, — сказал Ширали-хан, милостиво протянув руку Андрею. — До этого времени ты свободен. Что собираешься делать?— Хочу съездить в Москву.— Зачем? — с настороженностью спросил Иргаш, выступив из-за спины хана.— Странный вопрос. Ты сам в Ташкент часто ездишь?— Всегда.— А я хочу съездить в Москву.— Поезжай в Ташкент. Это наш город, да?— В Москве у меня сестра. Деньги, которые я заработал в Туркмении, у нее. Поеду. Немного отдохну. Помогу сестре по хозяйству. Возьму деньги, вернусь. Надо жизнь начинать сначала. В Туркмении меня не ждут.— Ждут, ждут, — сказал Кашкарбай и засмеялся. — Секир-башка тебе будет там.— Вот видишь, одна дорога — в Москву.— Там не останешься?— Кому я там нужен?— А здесь?— Здесь мне хан предложил работу. Руку дающую не отвергают.— Он хорошо сказал, Иргаш, — Ширали-хан довольно положил правую руку на плечо Андрея. — Что тебе нужно, Назаров? Аванс? Получишь. Что еще?— Я без паспорта, великий хан.— Паспорт Иргаш сделает. На какую фамилию?— На мою. Я Назаров.— Изменить не собираешься? Тебя могут искать туркмены.— Они объявили, что мы все трое уничтожены.— Верить в это наивно. Объявить можно что угодно, они знают — вы в бегах.— Останусь Назаровым.— Да будет так. Иргаш, ты понял? — Хан повернулся к Андрею. — Желаю удачи, Назаров. Хайр! Пока!Хан и его приближенные вышли из комнаты, оставив Андрея одного.— Так мы его отпустим? — спросил Иргаш Ширали-хана, когда они вышли из дома.— Почему нет? Пусть едет. Но его надо хорошо проверить. Билет он уже достал?— Нет.— Билет ему возьми ты. Я скажу, как и у кого. И передай благословенному служителю таможенной службы Карабаеву в Ташкенте, чтобы он подсадил в поезд своих людей. Надо пощупать Назарова на наркотики.— Не уверен, великий хан, что он их повезет.Ширали-хан опять весело засмеялся.— Так сделайте, чтобы они у него оказались.— Простите, великий хан, — сказал Иргаш и повинно склонил голову, — мне не очень ясен ход вашей мудрой мысли.— Если Назаров в какой-то мере связан с российскими органами, они не дадут его в обиду. За этим надо просто проследить.— Боюсь, Карабаев на посылку своих людей не согласится. Он активных дел не любит. Он привык сидеть на таможенном посту, как каракурт в норке. Добыча к нему сама приходит.— Пусть вылезет из норы, если так надо. У него в руках весь поток, и пусть несколько капель из него выделит на наше дело. Не сдохнет же от жадности.— Будет возражать, я его знаю.— Скажи, что я его растопчу и вотру в пыль.— Великий хан, Карабаев нужный человек для нашего дела.— Ты чего-то не понимаешь, Иргаш. Кто нужен, а кто — нет, проверяется делом. Тем, кто борется за утверждение ислама в нашей стране, мало бить поклоны в мечети. Надо смело рисковать ради святого дела. И нет в наших рядах таких, кто имеет право отсиживаться в укрытии, когда остальные рискуют. Пусть Карабаев оторвет зад и прикроет Назарова, если тот попадется с наркотиками по-настоящему.— Слушаю и повинуюсь, великий хан, — Иргаш поклонился, показывая, что понял приказ и готов исполнить его.— А ты, Кашкарбай, — хан сделал легкое движение рукой в сторону феррашбаши, — тем же поездом, но в другом вагоне тоже поедешь в Москву. Тебе этот город знаком. Приглядись к Назарову. Он очень нужен для дела, но знать о нем мы должны все.
Когда Иргаш вернулся к комнату, где Андрей в одиночестве попивал чай, уже вечерело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108