Так что чем это делать позже и по принуждению, во вред себе, лучше сейчас с пользой использовать смягчающую вину обстоятельство — чистосердечное признание, которое ему судом позже зачтётся.
Стукало знал, как воспользоваться предоставившейся возможностью. Ему надлежало как можно быстрее провести очные ставки Сабины Табен и Сашки Спортсмена с теми задержанными, которые пытались отрицать свою вину в совершенных преступлениях, и побудить последних признаться. Но он за прошедший день так устал, что целесообразности ради решил эти важные следственные действия отложить на утро следующего дня, чтобы их провести отдохнувшим, на свежую голову.
На другое утро его рабочий день начался с проведения очных ставок между членами банды. На очных ставках Като, Баклан, Крот признались, что участвовали в похищении и убийстве Загорулько. Теперь Стукало устроил очную ставку Таракану с пятью его сообщниками. Однако тот, несмотря на доказанность и очевидность происшедшего, упорно продолжал отрицать участие с ними в совершении ряда преступлений.
Таракан отрицал полностью установленные факты, что, безусловно, усугубляло его положение. Стукало был убеждён, что имеющихся доказательств вины Таракана достаточно, чтобы суд назначил ему наказание. Но вместе с тем именно в его признании и рассказе о содеянном особенно нуждался следователь. Имея показания Таракана, Стукало мог бы выйти на Спицу и Нежданова, чтобы привлечь первого как руководителя банды, а второго — как заказчика убийства Транквиллинова.
Завершив проведение очных ставок между соучастниками преступлений, Стукало, оставшись в следственной комнате вдвоём с Тараканом, решил поговорить с ним откровенно и попытаться убедить его отказаться от выбранной тактики поведения: все отрицать даже тогда, когда факт преступления очевиден, — и побудить рассказать правду по существу интересующих следствие вопросов.
Глава 30
Беседа Стукало с Тараканом
Таракан был потрясён предательством членов своей бригады, что, безусловно, отразилось на состояние его духа. Пользуясь благоприятным для себя моментом, Стукало решил поговорить с Тараканом по душам.
— Юрий Захарович, вы с камерной и лагерной жизнью знакомы? — спросил он.
— Вам, Алексей Михайлович, должно быть, уже известно, что я был четыре раза судим.
— Знаю, но все равно ответьте на мой вопрос, если это для вас не составит труда.
— Ну, знаком. Что вы этим хотели мне сказать?
— За ранее совершенные преступления вы были судимы, когда находились в признанке или, как сейчас, все отрицали?
— Всегда приходилось признаваться вашему брату.
— Что ранее побуждало вас признаваться в содеянном: раскаяние или обстоятельства вынуждали?
— Как будто вы не знаете ментов! Они выдавят из любого все, что захотят, и даже могут подвесить на тебя то, что ты не совершал.
— Ну а теперь на что вы надеетесь, отрицая доказанное, почему не желаете отвечать на мои вопросы?
— Я себя веду так, как считаю нужным. Или я не имею права отказываться от дачи показаний?
— Имеете, но вы подумали, к каким последствиям может привести ваше отрицание всего?
— А что, оно может сделать хуже, чем есть? — вопросом на вопрос ответил следователю Таракан.
— Очные ставки с вашими подельниками должны были убедить вас, что уже доказано: вы являетесь организатором похищения и убийства Загорулько. Не исключено, что я вас ещё смогу обвинить в её изнасиловании, но это, как говорится, планы на будущее, поэтому на данном виде преступления я пока не буду останавливаться. Кроме того, подельники признались и изобличили вас в целом букете других преступлений. Того, что вы наделали по своей глупости, вам хватит, чтобы суд приговорил вас к расстрелу.
— Сейчас расстрел отменён, а другой меры наказания я не боюсь.
— Юрий Захарович, вы глубоко заблуждаетесь, утверждая, что расстрел отменён. Он не отменён, суды продолжают приговаривать лиц, совершивших тяжкие преступления, к расстрелу, правда, он пока ещё не приводится в исполнение. На расстрел президентом наложен мораторий, но это ничего не меняет. Сейчас восемьсот семьдесят человек приговорены к расстрелу, и они его в любом случае дождутся. Наше общество не созрело для отмены такой исключительной меры наказания. Вон у меня на столе лежит Уголовный кодекс, можете посмотреть его и убедиться, что смертная казнь в нашей стране за тяжкие преступления не отменена.
Таракан не стал пользоваться предоставившейся возможностью и УК в руки не взял. Видя, что Таракан не последовал его совету, Стукало продолжил своё пояснение:
— В двухтысячном году к власти придёт другой президент. Где гарантия того, что он одним росчерком пера не разрешит расстрелять тех, кто приговорён к расстрелу? Тем более что общество против отмены смертной казни.
— Будет президент о расстрельниках думать! Они ему нужны как телеге пятое колесо.
— Вы, Юрий Захарович, сильно ошибаетесь, если так считаете. Проблема с расстрельниками существует, и притом очень серьёзная. К двухтысячному году приговорённых к расстрелу станет больше тысячи человек. Перевести их для отбытия наказания в колонии, где находятся приговорённые к пожизненному заключению, нельзя, закон не позволяет. К тому же у нас в стране такая колония одна, и она не резиновая, всех приговорённых к пожизненному заключению, а тем более ещё и расстрельников, вместить не сможет. У государства нет средств, чтобы строить казармы для солдат, жильё для семей военнослужащих, других граждан страны, нет денег на выплату зарплат и пенсий. Неужели новый президент откажется решать эти проблемы и сразу выделит средства на строительство тюрем для бывших расстрельников и отменит смертную казнь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152