— Бываешь ты у Кати? — развивала свою тактику мать.— А как же! Хромин заходит и я.— И я, — передразнила она, усмехаясь быстрыми черными глазами. — Заходи к ней почаще, передавай от меня привет.Она посмотрела на дольки лимона, которые Сергей не положил в чашку.— Ты, как отец, — не любишь чай с лимоном. Он говорил: «Лимон крепость заварки съедает». Ты, Сережа, сейчас вообще — вылитый папа. И морщинки между бровей. Разбился он на треке в твои годы…Глаза матери были сухи, Сергей никогда не видел ее плачущей.— Я сейчас, мам, раскручиваю одного автогонщика-автоугонщика. Он тоже классным водилой был, войну в Афгане прошел. Теперь уголовник-рецидивист.Она вздохнула.— Ох, Сережа, сколько же сейчас нечисти среди спортсменов. Прямо набор идет из них в преступники. Да всегда таких среди нас хватает. Тех, что только за деньги стараются.Мама помолчала, борясь с нахлынувшими чувствами, и тихо добавила:— Какое счастье, что я твоего отца нашла. Он был идеалист и сорви-голова. Это удача для женщины… Но больше всего он любил скорость. Наверное, больше меня.Она опустила голову и сдавленно закончила:— А я… А я вот всегда больше доверяла своим двоим, не моторам…Сергей увидел, что по щекам матери текут слезы.«Как же она постарела, — с острой тоской подумал он. — Только внешне по привычке железно держится».Кострецов не мог ее обнять, он этого не умел. Так же, как и она. Нежности между ними были не приняты.
* * * Через несколько дней Кострецов встретился с Геной Топковым, чтобы обменяться новостями.— Докладывай, — сказал он лейтенанту. — На всех военных советах в императорской армии первым слово давали младшим по чину. Это я из истории знаю.— Так точно, — весело ответил Гена. — Я к генералу Рузскому пока не ходил, изучал специалистов-преступников по орденам, их почерки.— Правильно. И много пасется «орденоносцев»?— Это целое направление промысла. Самая знаменитая банда действовала в восьмидесятые годы. История не менее длинная, чем ты мне про бриллиантщиков рассказывал.— Излагай, — кивнул, закуривая, Кострецов. — Прогнозы и строятся на уже известных почерках преступников. — Трудились бандиты по всей территории СССР, было их десятка два, а в главарях Тарасенко. Самыми шустрыми были молодые супруги Калинины из Иванова. Действовали привычно: приезжали в очередной город и списывали фамилии ветеранов с досок почета на стендах. А для полной информации шел Калинин под видом московского журналиста в местный совет ветеранов, где ему любезно выкладывали списки подопечных. Потом в горсправке нетрудно было узнать и их адреса. Калинин имел вид и манеры вполне журналистские, гостеприимность ветеранов обеспечивалась очень популярной тогда телепередачей об участниках войны «От всей души».— Это высокий класс уголовников, — заметил капитан.— Иногда Калинин, прибывший к очередной жертве за интервью, по-журналистски непринужденно шатаясь по квартире, прихватывал из разных мест ордена. Бывало, работал на пару с супругой — «коллегой журналисткой». Она, например, просила хозяина принести ей стакан воды, тот уходил на кухню, а Калинины драли ордена прямо с висевшего на стуле пиджака. За три года они обработали так девятнадцать городов, совершив тридцать девять краж. Украли свыше пятидесяти орденов Ленина, несколько Золотых Звезд, десятки других орденов и медалей. Ограбили шестерых Героев Советского Союза, семерых Героев Социалистического Труда… Вот ты сказал: высокого они класса. Но дошла эта парочка до того, что между, так сказать, журналистски-орденским делом убила и попадью — за иконы, которые оказались незначительной стоимости.— Высокий класс — с точки зрения подготовки преступления, дерзости, умения внушить к себе доверие. От обычного-то блатного парашей за версту несет. А нутро у всей этой уголовщины бесклассное, она до крови запросто доходит.— Погорели Калинины и вся их банда в Москве. По прибытии сюда парочка разжилась в «Мосгорсправке» адресом Героя Советского Союза, вице-адмирала в отставке Георгия Холостякова. Тому было уж восемьдесят. Пошли к нему на разведку как студенты-заочники журфака МГУ. Посидели с ним и его женой, порасспрашивали. В следующий раз решили брать ордена. Заявились опять, вроде б за дополнением к интервью. Но помешал неожиданно явившийся гость. Набрались наглости и на третий раз, причем Калинин прихватил с собой в сумке монтировку. В дом их пустили, но жена вице-адмирала что-то заподозрила. Воровка Калинина попросила традиционный стакан воды, а хозяйка пошла не на кухню, а к входной двери. Калинин кинулся за ней и убил ударом монтировки по голове. Потом так же и Холостякова.— После убийства попадьи ему уж все нипочем было, — произнес Кострецов. — Такое трудно лишь в первый раз.— Забрали они китель с орденами, орденские книжки, даже адмиральский вымпел прихватили… Органы на уши встали, когда выяснилось, что Холостяков командовал Новороссийским оборонительным районом, — фронтовой соратник Брежнева! А жена его оказалась бывшей супругой новороссийского героя Цезаря Куникова, которого увековечил Брежнев в своей книжке «Малая земля»…— И дошло до Андропова, — продолжил капитан.— А ты почему так решил? Правильно. Андропов приказал найти убийц во что бы то ни стало.— Да, то же самое, что в бриллиантовом деле, о котором я тебе рассказывал. Если узнали на самом верху, то точно раскопают и всех переловят. А не заинтересуется высокая шишка сложным делом, останется оно висяком, если более-менее инициативный правильный мент за него не возьмется. Так было, Гена, и так есть. Вот что обидно! Ведь умеем ловить, но на хрен это надо, если начальство не придавит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84