Более того, завороженный процессом беседы Сурен заказал-таки ещё по чашке кофе обоим и несмотря на решительные протесты Владимира Александровича оплатил принесенный буфетчицей счет.— Спасибо. Но в следующий раз — я угощаю!— Владимир Саныч, ну какие могут быть между нами вопросы? — оттопырил ладошки собеседник. — Обижаете. Слава Богу, не первый год уже…Все это до боли напоминало вечно живое произведение Ильфа и Петрова — только вместо наивных васюкинских шахматистов и перепуганного господина Кислярского напротив сидел вполне реальный персонаж современной криминальной драмы.Впрочем, как и у классиков, желаемый эффект был в конце концов достигнут. Мысленно бывший негласный помощник милиции уже устанавливал под могучим прикрытием местных и российских спецслужб свою строгую, но справедливую диктатуру в сфере вино-водочной контрабанды и сбыта краденого. Виноградов под занавес хотел было посулить ему ещё дополнительно звание подполковника Службы внешней разведки, но поостерегся — это все не кавказская кухня, в разговорах подобного рода главное не переперчить и не пережарить…— Все, пора расходиться. Кстати!Уже почти оторвавшись от стула, Владимир Александрович дотронулся до нагрудного кармана куртки:— Кстати… Сколько у тебя сейчас с собой налички?Расслабленный собеседник неожиданно даже для самого себя назвал сумму — не то, чтобы много, но на первое время хватит, учитывая более чем скромные потребности майора.— Одолжи до встречи, — то ли попросил, то ли потребовал Виноградов. — А то у меня кредитная карточка «зависла», надо вечером идти к резиденту, разбираться.— Все не могу, Саныч. Честное слово!— Плохо… Ну, хоть сотен шесть-семь? Остальные в посольстве займу, у наших.Процесс расставания с деньгами проходил для Сурена мучительно и времени занял больше, чем ожидалось. Однако, возобладали умело подпитанные Владимиром Александровичем амбиции. Сумма, по совести говоря, была даже с точки зрения «беженца»-спекулянта мизерной — а он к тому же рассчитывал компенсировать свое с лихвою из будущих фантастических барышей.… Расходились, как и положено, по одному. В целях конспирации на следующую связь должен был выйти сам Виноградов — там же, на пристани, с соблюдением всех мер предосторожности.А пока Сурену надлежало вести себя так, будто никакой встречи и не было. Не зарываться, не жадничать, избегать конфликтов с властями и деловыми партнерами, отказаться от сомнительных предложений и явного криминала.— Понял, Саныч, — внимательно выслушав оперработника, кивнул Виноградовский собеседник. — Есть!— Береги себя, — протянул на прощание руку Владимир Александрович. И потом ещё некоторое время гладел в сутулую спину удаляющегося по набережной человека.Совесть его не мучила. Во-первых, майор при случае собирался отдать валютный долг — тут он не лукавил. А во-вторых, те простые советы, которые в качестве агентурного инструктажа получил Сурен, никоим образом повредить не могли, а любому нормальному человеку только пошли бы на пользу.К тому же, пропащая жизнь никому не нужного «голубоватого» беженца из России обретала теперь новый, высокий смысл… Негласные сотрудники спецслужб — самые ранимые и романтические существа на свете. Именно из-за таких вот редких моментов полного и почти бескорыстного душевного единения с агентом и любил Виноградов оперативно-розыскную деятельность.Впрочем, пора уже было покидать уютный ресторанчик…Владимир Александрович вышел и направился в сторону, противоположную той, куда скрылся его окрыленный до невозможности собеседник.Проверил — все чисто, никто не увязался следом. На всякий случай выполнив несколько простейших комбинаций по уходу от наружного наблюдения, Виноградов купил в киоске десятиминутную карточку и подыскал у Старого рынка уличный таксофон поприличнее.— Алле? Привет.— Приве-ет… — отозвалась жена в квартире на окраине Веселого Поселка. Сегодня с утра по расписанию уроков не было, только заочники после обеда, поэтому она не спеша занималась домашним хозяйством. — Ты где?— В телефоне-автомате… Как дела? Все в порядке?— Да, все хорошо! А у тебя?— Нормально. Звонить вот, правда, отсюда чертовски дорого.— Скоро будешь? — вопрос прозвучал так, что казалось, речь идет о возможном опоздании к ужину. Они уже давным-давно уговорились придерживаться относительно профессиональной деятельности главы семьи мудрого правила: «меньше знаешь — лучше спишь».— Как получится… Может, даже в среду!— Хорошо. Будем тебя ждать.— Счастливо! Девицам привет, пусть держатся в рамках.— Передам. Целую!— Пока…Значит, жене пока ничего не сообщили. Либо не думают что он погиб вместе со всеми во время взрыва, либо, что значительно вероятнее — торопливо готовят официальную легенду несчастного случая или геройской смерти при исполнении служебного долга.Надо поторопиться!Виноградов снова набрал код России, потом Петербург и семизначный номер абонента:— Алле?— Слушаю вас… — очень приятный девичий голосок. Такой может быть и у дрессированной секретарши в современном брокерском офисе, и у школьницы-переростка, только что вышедшей из ванной коммунальной квартиры.— Будьте добры Максима Ивановича.— Кто его спрашивает?— Знакомый. Он просил сообщить, как только завезут металлический рукав сечения восемь на семнадцать.Произвольная фраза, лишенная смысла — если не знать, что содержит она «контрольное» слово и личный шифр Владимира Александровича.Далекая собеседница сверилась с чем-то. И после небольшой заминки сообщила:— Максима Ивановича, к сожалению, нет в городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103